Его бреду 3

Я люблю этот мир: тёмный, скользкий и злой,
С его грязью, размазанной по тротуарам,
С его сексом, поэзией и детворой.
Я люблю его даже с попсой и пиаром!

Мир не любит меня. Говорит, что – эстет:
Элитарен, вальяжен, живу не по средствам.
Изгоняет из ниш и насмешливо вслед
Награждает в Нигде постоянным полпредством.

И я снова бреду по дороге из слов,
Попирая ногами кирпич силлогизмов.
Невод брошен давно, но мой скромный улов –
Черепаха и кит в плоском мире софизмов.

Ничтожней червя Разум мой,
Грызёт, затихнув где-то в голове,
Смерть явилась за мной,
Я видел её лежащей в траве.

Я был распят тогда во сне,
Толпою палачей Жрецов Святых
И был сожжен, но не в огне -
В пожаре зависти людей других.

И вот теперь я вновь иду,
По острию кривых шипов Судьбы.
Я растворяюсь вновь в Бреду -
Но осознал Творец моей мольбы.

Ангел был с Ним всегда.
От смерти Его берег.
Шептал надежды слова.
Хранил Его от тревог.

Не отходил ни на шаг.
Рядом летел в бою.
Если опасен враг.
Силу давал свою.

Выжить Ему помог
Свет посылал во мгле.
Много прошел дорог
Вместе с Ним по Земле.

В час любви, словно мать,
Ангел песнь Ему пел.
Не сумел удержать
От неправедных дел.

Тот играл, на беду.
Все поставил на кон.
И, однажды, в бреду,
В друга выстрелил Он.

И ударом ножа
Тут же был сам убит.
И от горя дрожа...

Ты не одна, я не один.
Мы в этом мире одиноки.
Как опоздавший паладин,
Бреду в бессилье и тревоге.

Ни мыслей нет, ни алчных дум,
Ни слез, ни радости, ни горя.
Вокруг затихший мир угрюм,
Одно безжизненное море.

Одна сплошная полоса
К истоку, будто бы завета.
Вперед уводят голоса
И оставляют без ответа...

О,Небеса мой дом родной.
Всегда я с Вами,Вы со мной.
Я по земле во тьме бреду.
Светильник данный мне несу.
Коварство тьмы знакомо мне.
И жизнь моя всегда в борьбе.
Я знаю твердо,Небеса,
Меня поддержат и спасут.
Там братья,сестры и друзья,
Мне оступиться не дадут.

- Я столько лет бродил вокруг высоких стен,
В тобою сотворенном лабиринте,
Но свет меня манил, пророчащий мне плен
Оков твоих, влекущих тонких нитей.
Ты - женщина весны и стать твоя от бога,
И как подобно вам пленяешь без причин.
А я, как верный раб бреду своей дорогой,
Вдоль стен прекрасных каменных пустынь.

- Мы плена не хотим, пусть сладок он и чуден,
Огнем не обжигай, мой милый, - согревай,
Не бойся заплутать - я эхом твоим буду,
Но только не ищи в том лабиринте рай...

И вот тебя не вижу я
Скучаю тут один
Твой голос слышу редко
И по ночам болтать мне не с кем
Не поговорить с тобой я не могу
Твой голос для меня – наркотик
Перед сном не слыша слов «спокойной ночи милый»
Я не могу уснуть приятным сном
Я готов с тобой болтать всегда везде
Во сне с тобой я говорю
И снишься ты мне очень часто
А днем в бреду тебя я вижу
Ты для меня на свете ВСЕ ! ! !
Ты ангел мой и лучик света
Для тебя живу я тут на этом свете
Ты не бросай меня, без тебя я не смогу.

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...

Знай: я больше не приду –
Думай, что я помер.
Ни по пьянки, не в бреду,
Не наберу твой номер.

Думай, что давно меня
Любишь ни на йоту,
Что вскочил я на коня
И уехал к чёрту.

Думай, будто показал
Обществу я дулю –
И на всём скаку поймал
Вражескую пулю.

Но, когда с коня упал,
Веришь иль не веришь,-
Думай, будто вспоминал
Об одной тебе лишь.

Мы города когда-то создавали,

И мир дивился красоте,

Мы воздвигали церкви, храмы,

И дом был наш приютом любой сироте.



Мы строили будущее когда-то,

И Ван и Урмия открыты кораблям,

И Арарат от Божества награда

Всему народу по делам.



Мы жили, зная, завтра будет светлым,

Коль каждый верит в тропу свою,

И свет тот предназначен глазам детским,

Ах, если б знали, что доброта преподнесет слепоту.



Страна спала в покое мира,

И мир как будто бы восстал...