Египте древнем

Я тебя заберу ввысь,
Если будет страшно, держись,
Но не вздумай упасть,
Ветер дует в лицо – бриз,
Здесь так много ангельских риз,
Только разная масть.

Кожей чувствуй свободу, дыши
И на землю свою не спеши,
Наслаждайся теплом,
Но был тот человек слаб,
Его сердце тянуло назад,
В его жизнь суеты, в его дом.

Подарю тебе красоту,
Будешь видеть весь мир наяву,
Совершенство, изысканность форм,
Ты познаешь древний секрет –
Излучать в темноту свет –
Не страшны ни гроза, ни гром...

Я преподам вам всем урок,
Сказал внимающим пророк.
И дико закусив губу,
ВДРУГ ОНЕМЕЛ И НИ ГУ-ГУ.

Случается так иногда,
С людьми, которые когда,
Узреют в мыслях, что всех ждёт,
И сбудется как время подойдёт.

Когда-то древний физисом назвал,
Энергию, что движет весь прогресс,
А если и случается развал,
То незаконным будет сей процесс.

История почти всегда права,
Если правдива в точности она.
Но в том- то и лежит её беда,
Не видим правды в ней мы иногда.

Мы верим Библии...

Ветер зари, прорывая кобальтовые занавески раннего неба,
повеял холодным каменистым берегом северной Атлантики.
Мне следить за тобой, печальная чайка над чешуей чугунной волны.
Спящие в пустынном тумане холмы отзовутся суровым эхом любви.
Мантия засохшей травы спадет с плечистых просторов нордических глаз.
Битым стеклом брызг ранит сердце, вороном старым сгнездится заря
в его запутанных кронах, дождь нервной львицей подсядет
к разбросанным камням, его револьвер перезаряжен
свинцом...

Великая пора рождения идей,
В пространство смотрят миллионы.
Немного приглушая нервов стоны,
В желании выбрать нужных нам вестей.

К Великой пустоте я обращаюсь!
Великое ничто, что дарит свет.
Твоим творением я являюсь,
Не нарушая Твой завет;
Раскрою сердце для тебя,
Питаем посланные нити.
Не разделяя бытия,
Прыжком форсируя события.
Увидеть правды мы хотим,
Что слову этому явила.
Что человека не забыла,
Что с Твоей сутью побратим.

Все испытания Твои,
Достойно мы переживаем...

Экзальтация звезд на ветру,
виолончель улыбки луны
с бутона ночного цветка,
в стрекозах фонарных венков
мошкара дневной пыли,
оседающая
в сырость костей новостроек.
Я сплю на коленях проспектов,
как апостол
самой древней и долгой ночи,
вырезая морщины газонов
лезвием испепеленных зрачков,
я проповедаю нежные камни
жертвенников,
и застывшую кровь зимних садов,
чтобы быть, хоть на градус честней,
чтоб обмануть вечнозеленую смерть,
хвоей провисшую
со ствола призраков времени.

Волны накатами лижут прибрежную гладь,
Ветер порывами треплет усталые сосны.
Грозное небо торопится вспять,
В даль,где зимуют волшебные весны.

Взор устремляется в млечный туман,
Душу уносит в открытое море.
Вечно в движении жидкий экран,
Бликами кроет в пространстве узоры.

Краски холодные вьют небосвод,
Тучи тяжелые, сестры лихие.
Линией темной секут горизонт,
Силою дразняться с грозной стихией.

Вихрь напряжения сильно растет,
Есть ощущение близкой тревоги.
Яркая вспышка...

Бродячие актеры вечной жизни -
Дети улицы.
Сценарии разыграть задумали, один,
Для жадной публики.

И пьеска древняя, и не горит уже,
А только тлеет.
О круге жизни зрителю твердит,
И смыслом веет.

Билетов в кассе нет, заполнен зал,
Погасли свечи.
На сцене никого, и в зале суета -
Уж вроде вечер…

Вот занавес затрясся, непонятно,
Снова только тени.
Всем стало вдруг ужасно одиноко
В темноте, пред сценой.

Прижались все друг к другу, ждут,
А вдруг измена…
Билеты дорогие...

Скрываясь от мирских погибельных сует,
Без страхов и надежд в горах буддист отшельник,
Пытаясь снять с себя грехов стальной ошейник,
Семь скучных долгих лет искал нирваны свет.

Отрёкшись от всего что дорого и мило:
От дружбы и любви и чувственных утех,
Избавившись от всех препятствий и помех,
Забыв про мир людей и всё что раньше было,

Протоптанной тропой великих бодхисатв
Отшельник к свету шёл, к свободе и покою.
Направив разум свой на цель стальной стрелою,
Вложив в неё свой дух...

Мы расстаемся. Всё так резко…
Мы рвем друг другу имена.
И между нами – Rupes Recta –
Прямая Лунная Стена.


И вниз летят обломки душ…
Остатки встреч, осколки дружб…
И свадебный кортеж кривой
тебя увозит, как конвой…


Я не погиб. Хоть был погибшим.
Затоптанным был под салют.
Теперь: не я иду по крышам.
Теперь: они – по мне идут…


И в жутком крике сатаны
на юго-западе Луны
на Терракотовой стене –
ты гвоздь в ладонь вбиваешь мне…



+



Мне одиночество...

Я омут грязной полутьмы
Достаточно испил
И ужас - черный страж ночи
Пугал меня и бил

Пороки старые гурьбой
Вкушают боль мою
И я с улыбкою больной
На них смотрю, смотрю

Ах, как же плачет моя суть
Проявленная чуть
Закинув голову свою
Я эту боль пою

Опять средь мрака на краю
Не труп и не живой
Никто не даст мне здесь покой
Один я здесь даю

О, если бы один лишь звук
Один случайный взгляд
Тогда б родился сердца стук
Родился б путь назад

Как хрупка память у ночи
Ей...