Единственной к 8 марта

Как опостылила зима,
как наснежила сумашедше,
и заморозила слова
в моей весенней, звонкой песне.
И вот застыли между нот
слова любви цветным узором,
волшебной магии аккорд.
Он зазвучит под нежным взором,
моей единственной мечты,
растопит лёд огонь желаний,
слова, как чудные цветы
уложим прямо под ногами.
Пусть слышат все, весна идёт,
не удержать её безумства,
и коль в тебе любовь живёт,
не заморозить это чувство.

Сказано горькое слово...
Губы дрогнули криво...
Вот бы начать все снова, -
Снова стоять у обрыва,
В бездну глядеть как в спасенье,
Видеть на дне свою долю.
Видеть пожар, а не тленье,
Страстью насытиться вволю.
Сказано горькое слово...
Губы дрогнули криво...
Вот бы начать все снова,
Сделать чтоб март счастливым.

Падает мокрый снег.
Ручьями бежит вода.
Любимый мой человек,
Куда ты уходишь, куда?

Постой! В этот мрачный март
Уйти от меня не спеши.
«В чем же я виноват?» -
Снова спрошу у души.

И снова ответа нет.
И не поможет плач.
Останься, дай мне ответ,
Мой ангел и мой палач.

Но ты закрываешь дверь,
Теперь уже навсегда.
Как жить мне, скажи, теперь?
Куда ты уходишь, куда?

У природы в это время года
мы просить, молить уже устали,
Эти снегопады так достали,
Где она весенняя погода?
Где лазурь небес шального марта?
Где тепло могучего светила?
Или растеряло свои силы,
или засиделось там, на старте?
В зимнем духе мартовской метели
на работу все идут на лыжах,
Не понять французам там, в Париже,
может посчитают-охренели.
Но в России, скажем за Уралом,
милости не ждём мы от природы,
и как только майская погода,
нам после сирени позволяет,
Радуемся солнцу...

В инете впервые я встертил тебя,
Ты сперва был другом для меня,
Но сердце мое полюбило тебя,
Ты стала единственной для меня.

Вот уже почти год я люблю тебя,
А ты уже давно любишь меня,
Но судьба была не справедилвой для нас
Да, мы далеки, но это нечего не значит для нас

О, любовь моя, как я хочу к тебе,
О, любовь моя, как ты хочешь ко мне,
Но увы, даль и Армия разучила нас,
Только спутся два года будет праздник для нас,

Ты жди меня милая,родная моя,
И я обьязательно приду и...

У нас бурьян и кактус в огороде,
Лимон цветет и легкий ветерок,
Щебечут птицы, тишина в природе,
И петухи орут, такой народ.

И марта день последний откровенный,
Бушует вновь жарой по тридцать пять,
А завтра будет первое апреля,
И жизнь продолжит двигаться опять….

Душа зажатая в тиски,
Безумной спеси и тоски,
Держа лишь жизни твердой стать,
Боясь ее лишь потерять,
Пытаясь оттолкнуть последние надежды,
Пытаясь воротить все то, чего и небыло и прежде,
Но лишь любовь все так же остается вдохновленьем,
Нежданным и не гаданым явленьем,
Она единственное в моей жизни устремленье,
Как жаль что у судьбы на этот счет другое мненье.

Gm6 C7
В городке периферийном,
F Bbmaj7
Отдает весна бензином,
Gm A7 Dm
Дремлет сладко замороченный народ.
Gm C7
И редеет мгла над трассой,
F Bbmaj7
Hа которой белой краской
Gm A7 Dm
Hаписал какой-то местный идиот:

Dm Gm6
"С добрым утром, любимая!" -
A7 Dm
Крупными буквами,
(Dm) Gm
"С добрым утром, любимая!" -
A7 Dm
Hе жалея белил.
(Dm) Gm
И горит нелюдимая
C F
Hадпись, огни маня,
Dm Gm6
И с Луны различимая,
A7 Dm
И с окрестных светил.

Hочь...

На свете существует много людей,
Но никого нет единственней мамы моей!
Нет никого ближе, любимей, добрее.
Нет ничего этих слов вернее!

Если что-то не так,
Даже если пустяк,
Я бегу скорей к маме,
Говорю с ней часами.

Она - одна, кому доверяешь
И никогда не проверяешь.
Только ей расскажешь,
С кем судьбу свою свяжешь.

Только ее еду с удовольствием кушаешь,
Только ее слова с вниманием слушаешь.
Шепчешь, плача, даже во сне:
"Мама, я жду, приходи ко мне!"

Продолжая историю старых веков,
Я тебе расскажу не о битвах богов,
А о грусти разлуки и печали любви.
И опять в картину мою загляни –
Пред тобою появится темный лес,
В нем скитается странник – не ангел, не бес.
Он в безумие впал от печали своей,
От потери, которой нет в мире больней.
И ему суждено быть таким навсегда,
Почему же любовь его так предала?
«Кем ты был, до того как ушел на сто лет,
Чтобы в поисках силы обойти весь свет?
Ты был слаб, но лишь телом, а сердце твое
Было...