Единственнейший спас

- Лисичка, лисичка, тугая косичка,
Не надо ли зайчиков Вам в рукавички?
Чтоб ночью колючей, в мороз и метели
Пушистые зайчики пальчики грели.

- Не знаю, не знаю. Для пальчиков заю
Носить в рукавичке, когда замерзаю
Придумано ловко с единственной целью,
Чтоб я их не ела в метели под елью.

Вам жалко малюток, но в холоде лютом
Я стыну, без шуток, и голод терплю там.
А зайчик, любимое средство от стужи,
Когда он проглочен горячим на ужин.-

- Ах, вот вы какая, ах, вот вы какая...

Нежно, трепетно, безыскусно...
Сердце вздрогнуло – там не пусто.
Тихо, благостно и таинственно...
Прозвучало – да, да, Единственный.
Загрустила, слеза вдруг солью,
Без Него так печально, больно…
Улыбнулся, рассвет розовеет,
Долетит до Неё, согреет…
Ожиданием стёрты все сны
В двух шагах от новой весны...
Воедино смыкается мост,
И ответ без вопроса так прост...
Рассмеялись, печаль позабыта.
Чисто, весело и неизбито...

Как же так? душой такой ранимой
Ты другую ранишь невпопад,-
Кто тебя зовет своей любимой
И тебе, единственной, кто рад.

На руках самозабвенно носит,
Бережет: - не выпадет слеза...
Ничего взамен себе не просит.
Лишь бы рядом... чтоб глаза в глаза!

Только ты желала бы полено
Другом верным рядышком иметь.
И строгать его: всенощно-денно;
Или прихоть: пламенем гореть!

Непосильной занялась задачей.
Где ж исходный взять материал?
Чтоб, как дуб... и никакого плача;
Липой мягк...

Я хочу тебя встретить сегодня.
Я хочу тебя встретить сейчас.
В этот сказочный предновогодний,
В этот ласковый утренний час.
Где таишься ты, где пропадаешь?
Годы мчат, нашу жизнь торопя.
Словно клавиша западает,
Так томится душа без тебя.
Музыкант, что фальшивит в оркестре-
Моя жизнь без тебя средь других.
Почему этим утром не вместе
И не делим его на двоих?
Мы б с тобою вдвоём сквозь таинственный,
Тихий, мягкий, искрящийся снег
Шли и шли бы, - родной мой, единственный,
Мной не...

Хоть пиши стихи как Гейне,
Хоть романы как Золя -
Всё-равно на этом свете
Я пушинка для тебя.
Дунешь ты - я улетаю
И лечу в объятьях ветра
В неизвестные мне дали
Сквозь мгновенья и столетья.
И живу я лишь надеждой
Совладать с беспутным миром,
Хоть единственный мой подвиг -
Называть тебя любимой

К чему единственное слово,
Тебе и так гореть в огне,
Хотя оно давно знакомо,
Посланник Дьявола в золе!

Черна Душа ведь не напрасно,
Ты весь давно погряз во Зле,
Хотя не всем быть может ясно,
Ему не место на Земле!

Убить все чувства одним ударом
И прыгнуть вниз с отвесной скалы…
Сжечь всю память большим пожаром
Забыть обо всем, что дарил мне ты.
Единственным словом отправить душу
На ту половину черной луны
До основания в миг разрушить
Воздушные замки из этой мечты.
И с громким стуком закрыть все двери
Уйти в никуда безвозвратно
Твоим словам я больше не верю
И нет дороги обратно…

Скажу о том, что "типа" ясно всем,
Осмелюсь лишь усилить ударенья,
Они, порой, в решении дилемм
Играют кардинальное значенье.
С младенчества сознанье делит всё
На то, что ХОРОШО и то, что ПЛОХО.
Меняет краски Жизни колесо,
Сердца питая Мудростью по-крохам.
О, как был прав великий Лао Цзы,
Любовь избрав единственным мерилом,
Сердечности и чуткости азы
Отделят КАК ДОЛЖНО БЫТЬ от КАК БЫЛО.
С вершин начнём. Владыка без Любви -
Коррупции отец и узурпатор.
И правды зеркала как не криви...

Я, Господи, ничтожен пред Тобой:
Всю жизнь беру, а оплатить мне нечем
Ту благодать любви, души покой,
Что мне даётся Сыном Человечьим.
Имею всё, о чём и не мечтал;
Твой свет со мною всюду, где б я не был.
В духовной слепоте один блуждал,
Но Ты мне дал узреть сиянье неба.

Какой «монетой» я Тебе платил,
За чудо-избавление от трости? –
Крест деревянный я Тебе купил
И, сторговавшись, взял на сдачу гвозди.

За исцеление гвоздями воздавал!
И нечего винить во всём Иуду.
Ведь это я на...

А я Вас раньше называл на ты,
Единственной и лучшею считал,
И в ласках доходил до немоты
И в пальцы ваши локоны вплетал.

А я Вас раньше называл на ты,
Стихи и вечера Вам посвящал
И за своей спиною все мосты
Беспечно и уверенно сжигал.

А я Вас раньше называл на ты,
Глаза к глазам вплотную приближал.
И мир весь – от травинки до звезды –
Лишь нам двоим тогда принадлежал.

Играли дети, и сияло солнце,
И радиола пела в тишине.
Вы были мне и совестью, и Сольвейг,
Берёзкой и богиней...