Джеймс

В кабаке, где сама Жанна Агузарова
Делает канканы вся в поту -
Тянет пиво помесь Рембо и Исаева
С небольшим вкрапленьем Винниту.

Он из ЦРУ и член правительства,
Он из ФБР и КГБ,
И адъютант Его превосходительства,
И сам при этом как-то по себе.

Но вот встаёт, крутя в руках презрительно
Два кольта, огнемёт и финский нож -
Вообще-то помесь Фокса и Деникина,
Но личностью на Мюллера похож.

И нет, чтоб там - простите, мол, пожалуйста -
И бросить Агузаровой цветы -
Я, говорит, жду...

Народ бежит нынче в деревню…
Кто от долгов, кто от беды,
Чтобы попасть в СЕЛЬПО, харчевню
И за гроши купить еды.
Онегин, Ленский и Татьяна
В разных вагонах, без баяна,
Едут в Щербиновский район2,
Встречает их родня, перрон.
В беде положено рыдать,
Слезу, мать дочери смахнула,
Себя, припомнив, как тонула.
А сельская всех благодать,
Уже звала́, уже манила,
Облокотиться о перила.

1.«Венцом развития человека станут люди седьмой Расы, превратившись в богоподобных существ, творческих...

1
«Вот дядя — Чёртово отродье!
И, всё ж, разврат — его сгубил,
во пьянку вляпавши колодье,
здоровья пыл — вконец добил!
Но сильно как, в нём, святотатство,
«срубить» чтоб, под шумок, богатство,
а на делёж — халявы рой,
головняком мне — в геморрой,
ведь стать сиделкой должен буду,
коль мнение родичей — Закон,
а я, как лох, ну..., дурагон,
но «косяка» - не забуду...
И если «крякнет», в кутерьме,
оставлю всех козлов, в дерьме!»
2
Так зло металось в теле Беса,
кто мчался — словно...

Стояла Русь шесть с половиной тысяч лет.
Считала дни свои от мирозданья.
Князь града Киева Владимир дал обет
Константинопольцам, для своего у них признанья.

Там Патриарх был Николай второй,
Прислал духовников для русичей крещенья.
И произнёс Владимир над Почайной над рекой
Молитву, что от супротивного врага спасенье.

И принял древний Днепр, тогдашняя Почайна,
Народ руосьский. Вот крещение Руси.
Не обратить во христианство весь народ речами,
В теченье девяти веков язычество в...

Вязкий
простудный воздух
подпирает осеннее небо.
Осеннее небо
сильно смахивает
на затянувшийся ряской пруд.
Солнце смотрит на запад,
как седой патриарх,
и промозглый ветер
напевает что-то
из Джеймса Брауна,
мешая листве уснуть.

Закат оседает пылью,
хлопнув
подъездной дверью.
В прихожей ютится
сквозняк
на груде жёлтых бумаг.
Сердце провидит декабрь
и уходит под лёд –
не велика потеря,
если смотреть на мир
исключительно
в белых тонах.

Ночь одевается в шёлк
и...