Дым костра

Свет ли, дым ли? Режет глаза...
Где то было? В афгане, в Чечне ли?
Липкий пот... Хода нет назад.
Черный склон, где вертушки горели.

Смрадом едким дышал закат -
Рыжей пылью и копотью боя.
Дом далек... Горяч автомат.
Веришь брат? Мы вернемся с тобою!

Горы, пасть ущелий раскрыв,
Сердце жгут. По душе - ветер стылый.
Стук АКа.... справа, слева... взрыв -
Гнут кинжальным, секут в лоб и с тыла,

Без пощады - просто война...
Та, что кончится скверно, не скоро.
Стук АКа... и взрыв...

И теперь, загнанная в угол, краем живой плоти и
вонзенной иглой сознания понимаешь –
как противен фрак и декольте на обочине пыльной дороги.
Как навязчиво выглядят одинокие пальмы и
как некстати всеобщее голосование, пискливое брюзжание и заносчивость.
Как отчаянно пульсирует в тебе
в другом увидеть отражение,
но оно лишь тускло мелькает и оседает пылью.
Вороватая крадучесть спешки и упреков скольжение.
Об асфальт, напрягаясь, трутся шины,
ершатся щетиной.
Взгляд на...

Мой Алтай голубой, ты ночами мне снишься.
Белокуриха милая, как ты близка...
На меня, моя Родина, знаю, ты злишься,
Словно сердится мать на плохого сынка.

Я в семнадцать неполных уехал отсюда.
Я не думал тогда, что мой путь навсегда.
Был когда-то врачом средь военного люда,
Ну а ныне в Москве коротаю года.

Не была моя жизнь в этом мире простою:
Часто мне приходилось стоять за себя.
Не сломала судьба меня жесткой рукою,
Но как часто мне здесь не хватало тебя.

Голубой - это...

Этот старый подъезд, краска слезла со стен,
Тускло лампа горит под седым потолком.
Здесь мертвецкая тишь захватила нас в плен,
Ты стоял и курил, позабыв обо всём.

Дым пуская струёй просто так - в никуда,
Ждал вопроса, уже приготовив ответ.
Опуская глаза, бессердечно молчал.
Тишина за тебя мне ответила "нет".

Между нами лишь дым и тоски пелена.
Упиваемся мы беспощадной борьбой.
Это жуткий барьер. Это жизни стена.
Мы её никогда не разрушим с тобой.

Вот опять говоришь ты всё теже...

На Кандагаре в "Черном пюльпане"
Нас было трое, и груз мы везли,
Груз необычный, совсем не привычный,
Груз "номер двести" доставить должны.
Трассеры тихо "вспороли" все небо,
Горы "укрыты" туманом крови,
Груз "номер двести", мы кажется вместе
С тобою погибнуть сегодня должны.
"Духи" сдурели, строчат пулеметы
Ночью, как днем, что не видно луны.
Только машина и рота пехоты
Нас прикрывают - Но мы не ушли!
Тихо дымится кабина пилота,
Санька упал головой на штурвал,
Я понимаю - лететь...

Но где же я видел,
Цветы этой жизни?
Встречу ли снова,
Подниму-ль, наклонившись,
Разбитые грёзы?

Но слёзы не могут.
Они не хотят,
Теплом занемочь -
Хочу им помочь...
И вновь, замолкая,
Пою о воде.

Явление звёзд, что ослепли за дело,
Как будто всерьёз потрясёт простоту,
Наполнит казну всех ревнителей смелым,
Но чутким стремленьем,
Лишения горем, сочувствием крепким,
И прахом седым.

Мой дым? О, мой дым!!
Беги же отсюда -
Я снова свободен!
Я снова чужой,
Я снова...

Тушь и тени… Помада…
Пудры тоненький слой…
Хватит. Что ещё надо
Для Богини такой?

С сапфирами надела серьги,
Платью подобранные в тон,
И на часы взглянула мельком:
Уже пора бы… Где же Он?

Квартира чистотой сверкала;
Напитки на столе, еда…
А за окном уже смеркалось
И первая взошла звезда.

...Как Оленька была прекрасна! –
На Ней сапфиры, серебро;
Платье из тонкого атласа
Второю кожей облекло.

Плеч бархатистость, нежность шеи…
И можно с точностью сказать:
В тот вечер...

Без вести пропавшие солдаты,
Чья судьба растаяла в дыму,
Где вы спите, мертвым сном объяты,
Так и неизвестно никому...

"Без вести пропавшие солдаты"
(Зельвин)


* * *

Без вести пропавшие поэты,
Чья судьба растаяла во мгле,
Где-то нервно мнете сигареты...
В Петербурге, в Таллине, в Орле.,

Вы уже не молоды как люди,
Как поэты - Вы давно мертвы.
Никому до Ваших общих судеб
Дела нет - как до сухой травы.

Без вести пропавшие поэты,
Чьи таланты канули во тьму,
Вас убили...

Написать о любви не --- возможно. Как бред,
Благоухающий Кристиан Диором,
Как выпрыгнуть из-под колес несуществующих карет
Или запеть одному - хором.

Есть чуть давящий спазм посредине груди.
Эта опухоль - жизнь изнутри, как лисенок наружу,
Проедает меня, оставляя меня позади.
Я стою опустевший,
Выпустив душу, -
А она, словно тень у романтиков,
Выбирает свои пути.


***


Уходишь. Провожаю.
Раздерну шторы. Пять утра.
Мне тебя жалко.
А ты одежду, как ноты с пюпитра.

Да...

Стелется дым по лощине поземкой
Вороны грают, сзывая на пир,
Снова как морок развеялся мир,
Снова скользим по веревочке тонкой…

Снова как прежде идем по следам
Тех, кто прошел по родимым погостам,
Тех, кто оставил от капища остов,
Тех, кому смертью за смерть я воздам…

Падает снег с вышины поднебесья,
Стелется наземь листом бересты.
Там, позади, сожжены все мосты,
Там отзвучала прощальная песня…

Снег заметает следы за спиной,
Словно стирая из жизни былое,
Время, где жили в...