Двойной коньяк ожье

Зеркала заговорили, ожили, улыбнулись, итогов
нет, как и конца, попали в бесконечность, молод-
ца, отсутствие теней, всё ясно, ярко, по плану, и
перечень намерений открыт, корыто мыслей и
идей, а он злодей, всё выкрал, побежал, попро-
буй, догони, они за ним, дыханье в спину, карма-
ны, вывернул, по ветру разбросал, устал бежать
он, штиль на море, молчание начало всех начал,
кричали чайки, белизна ветрил, что ветер не тре-
вожит и почил, корабль, на рейде, круглые слова,
углы...

Тетушка в гости с бутылкой пришла.
Сразу смягчилась у мужа душа.
Стали они про жизнь заливать.
Рано встают им не хочется спать.
Я на минутку покинула их.
Выпили рюмки свои на двоих.
Я прихожу,уж бутылка пуста.
Мужа в охапку - люблю я тебя.
Тот отбивается,чуть ли не бьет.
Тетка смеется, но свое прет:
- Думаю я как и ты, Михаил.
- Я молода и полна еще сил.
- Бегаю я и собою горда.
- Дочку учу, она вся в меня.
Общего много смотрю я у них.
Муж так и ожил его не узнать.
- Буду Наташу...

Шесть тридцать. Рассвет за окном
Пробуждает прерывистый сон.
В полудреме нащупав светильник,
Выпускаю на волю фотон.
Мозг прочистится чашечкой чая,
Возвратив мне способность мечтать
Все за то, чтоб любить и мечтать!
«Я как свете…?» Свое отражение
Видит бледный, оживший фантом.
Повторяет все телодвижения –
Значит я! Предрассветный фантом.

В небе ясная луна,
Смотрит круглым глазом строго.
По бокам проблем стена,
Впереди тревог дорога.

Ветер дунув, луну тучей,
От живущих под ней скрыл.
Злобно, как недобрый случай,
В чаще зверь лесной завыл.

И ожив, деревьев ветви,
Потянулись вдруг за мной.
Норовят хлестнуть как плетью,
Пал туман, как дым густой.

Что-то шепчет из тумана,
Голосов мне белый шум.
Речь без слов, полна обмана,
И туманит ложью ум.

И стряхнув дурмана сладость,
Сквозь туман я к свету рвусь.
В свете...

Тени силу вдруг нашли, чертополохом духов ра-
зогнали, и интуицией сознание сменили и мир
свой гнев посеял, потерял, любовь и солнце, ду-
щу разогрели и свет и когнитивность и туман,
всё в руку и обман, ошибочность и заблужденье,
бред, всё поменяло знак, и память и мечта сме-
шались, единство потеряло время, расстроилось,
содержит и печаль, и радость и покой, слилось
прошедшее и будущее с настоящим, попятилось
назад, а миражи окрепли, превратились, ожили:
«пылают петухи», кричат...

Старик убитый на песке, лежал, росли лишь
волосы и ногти и краб, что вырыл нору, под
рукой, под кистью правой, где рана от ножа
уж запеклась давно и мухи яйца отложили
в ноздрях, у рта, в глазницах, слуховых про-
ходах, душа ветала, проникла внутрь и тело
ожило, поднялось, отряхнув песок, пошло по
брегу, чулком назвать который мог художник
а больше некому, достал он отсыревшую си-
гару и откусив лишь окончания, поджёг засу-
нув в рот, жизнь хороша, подумал бог Шива,
что демоном...

Предчувствие, заглавие начало, где капель с
крыши, покрывало тает, таит, содержит, наб-
людает, за нами, кто и как ведёт, себя, весна,
что снова настаёт, движение воды и соков,
проснутся все и так жестоко раз в год, на то
оно и время, чтобы напомнить и мы верим,
минует чаша нас, из колеи не выбьет, набух-
ших почек запах, муравей, что ожил и стреми-
тся, меж ветвей, берёзового, искусить, напит-
ка, ........... обозначить, получить, всё то, что
нужно в этом и основа, а впрочем как...

Она любила безоглядно...
И разум уходил в туман,
Когда рукой своей прохладной
Он в сладкий уводил обман.

Плоть становилась невесомой,
А лишь слова имели вес.
И каждый миг казался новым,
А мир растаял и исчез.

Глазами радость раздавала...
Её душа летела ввысь!
Ей жизни всей казалось мало,
Но он сказал: «Остановись!»

Тогда в заоблачности ясной
Вдруг наступила тишина...
Полет пронзительно прекрасный
Прервался тотчас навсегда.

И вот свободное паденье
Оживший разум...

Стал рассвет не своим, его краски бледнее,
В нем живого не чувствуется больше огня,
Небосвод погружен в облака дождевые,
Через слой не пробиться потокам тепла.

Пожелтела листва под водою холодной,
Ветер бродит вокруг, их с собой унося,
Мы расстались… и ты мое сердце с собою
В неизвестную даль, не спросив, забрала.

Без тебя я подобен листку золотому:
Для меня стали хмурыми яркие дни,
Мне бы с ветром лететь за горящей звездою,
Чтобы встретить однажды богиню любви.

Может будет во...

Выхожу один я на дорогу…

Месяц - молится за нас
за всех.
Ночь мне рвет
холщовую дерюгу.
И швыряет в душу
мокрый снег.


На секунду перекресток ожил…
Стены… тени… И опять – один.

Вот он я… калика перехожий…
И в суме моей
валокордин.


И в глазах моих метет бессонно
темно-белым… мокрым… невпопад…
То в судьбе – посладят, то посолят…

Зря ношу лекарства в снегопад…


Зря на суше – хлопаю, как парус…

Зря в ночи сквозь серу и озон
в проволоку - сердцем упираюсь...