Двойная жизнь

А Вы знаете, как призрачна ночь
Бывает при полной Луне,
Когда день изнемогший прочь
Убегает по вечерней поре?

Когда тьма разливается шелком,
И звезды срываются вниз,
А в сирени запахе легком
Улавливается каприз?

Когда каждое дерево контур,
Подпирающий небеса,
А ветер соборный кантор,
Подбирает в вокализ голоса?

Вот в такую волшебную пору
Жизнь мне кажется миражом,
Будто кто то повесил штору
Перед новым крутым виражом

Жизнь дарует нам выбор пути,
Мудрый опыт нам дарит земля:
Жаль, что дети и внуки идти –
Начинают дорогу с нуля…

По дорогам жизни меря
Жило Первое Апреля.
Пило квас в бочонке дня
И трепалось у плетня.
Пело долами романсы,
Рыло рамки для акаций,
Затеняло солнца фронт
И смеялось - натюрморт!

Утром вёсено хмелея,
Брёвна тёсая смелее,
Стружку - белую овцу--
Подавало под лапшу.
И, конечно- рисовало!-
В лицах - юмор и забрало,
И смеялось тыщи лет
На обёртки от конфет.

Так и Было То Апреля
В Себя веря и не веря,
Обещая всякий раз
Фиолетовый окрас
В лунки лёгшие в межстрочья
Поволоками на...

Тяжко, смутно и слов не найду я,
Рассказать, что творится со мной.
Отчего во мне сердце тоскуя,
Разболевшись, забрало покой.

Вы все-все, кто далёк мне и близок,
Уж простите мне, что знал грехи.
Что творил здесь немало ошибок,
Что ушёл от всех мыслью в стихи.

Мне сейчас, сердце рвёт боль на части,
За меня помолитесь друзья.
Всем-всем-всем, я желаю вам счастья,
И простите, как вам простил я.

Не жалейте меня мои други,
Не злорадствуйте сильно враги.
Я мотив, у степной украв...

Нельзя нам жить вне категории добра и зла,
Как утверждается сегодня псевдо высшим светом,
Вся эта практика нам много горя принесла,
И даже тем, кто бодро убеждает в этом.

Нельзя в одной семье хранить мораль и пиетет,
А над другими вытворять мерзейшие поступки,
Безнравственность вернётся, и устроит много бед
В самой семье антиморальной проститутки.

Шекспир одним из первых оправдал жизнь подлеца,
Его герои с близкими жестоки и свирепы,
Брат убивает брата, муж жену, а сын отца...

Проснись и пой, ведь жизнь прекрасна,
А я скучаю по тебе,
Я знаю это не напрасно,
Любовь горит, горит во мне.
Готов я быть с тобою рядом,
И ночь, и день, и в снег, и в зной,
Мы целоваться будем вечно,
Не убежим мы на покой.
Хочу с тобою просыпаться,
И завтрак приносить в кровать,
И никогда не расставаться,
И никогда тебя не ждать.
Я весь в тебе, пока дышу я,
Я до нейрона только твой,
С тобой мы будем целоваться,
Не убежим мы на покой.
Когда на сердце это чувство,
Оно живет, оно...

Бесконечные упрёки,
Крик, брюзжание и злость.
Замечания и сроки,
Поучений в горле кость.

В глазах грусть, печаль, усталость,
Нет задора в них давно.
Отдохнуть от всех бы малость,
Жизнь, как кислое вино.

В малом всё малО и чувствам,
Малых — малая цена.
Но и им бывает грустно,
Но и им душа дана.

Был ли не был, жил иль спал?
Всё размыто, во всём ложь.
Мир огромен, а он мал,
И ему цена в нём грош.

И ему нет-нет об этом,
Словом плюнув, подтвердят.
Как всегда молчит в ответ...

Людей бОльшая часть не призванием,
А трудом, хлеба ради, живёт.
В нём, душою прилежный, старанием,
Мастерство и успех обретёт.

И всё есть, и прекрасно всё вроде бы,
Но пульс вдруг, отстучит в висок “SOS“.
Когда вдруг ты поймёшь — жизнь проходит,
Просто так, в никуда, под откос.

Что в ней не был никем, но и кем-то,
Всё ж не стал и не станешь уже.
Что собой, заполнял в мире место,
Что малО по размерам душе.

И ей рост ограничил тем самым,
И не дал, свой достичь потолок.
И устав...

Раньше срока не помрёшь,
Дольше срока не протянешь.
Жизнь одна, а Вечность ложь,
И Природы не обманешь.

Объяснения и смысла,
Не отыщешь бытию.
Всем даны дат вехи-числа,
Не минуем мы свою.

Глуп и страх, и оптимизм,
Это данность — смерти факт.
Не ищи в том Высший смысл,
Или воздаянья акт.

И бунтарство, и смирение,
Буря в блюдце бытия.
Мы малы и нас значение,
Обозначат дат края.

Раньше срока не помрём,
Дольше срока не протянем.
Все, уснём мы вечным сном,
Под плиты...

Я устал жить в ненашенском чуде,
Здесь игрушечна даже метель.
И весной понарошку здесь будет,
Петь о радости звонко капЕль.

Снова осень и в ней понарошку,
Умирает листва став сухой.
Понарошку стучит по окошку,
Ночь, дождинки холодной слезой.

Всё игрушечно здесь, невзаправду,
Настоящий лишь чувств страстный ком.
И в игрушечном мне — нет с ним сладу,
Он меня обжигает огнём.

И сгорев, жду я смерть как услугу,
Но в игре понарошку и смерть.
И мне жить вновь и вновь жизнь по кругу...