Две недели

Икс в квадрате… нелепость, нелепость,
Две кривые – как крылья поденки.
Пред тобой – неприступная крепость:
В бесконечность открыты заслонки.
Икс в квадрате… нелепость, бессмыслица,
Горсть весеннего снега.
В одной линии жизнь твоя числится,
Дифферент человека.
А в другой – сам реши, кто в другой,
Или друг, или враг,
Или та, кто навек с тобой –
До апостольских врат.
И неспешно по линии игрека
Ты идешь до нуля,
Твоя жизнь предначертана, сыграна,
Будет пухом земля…
Две кривые – в...

Здесь голоса кукушки не слыхать,
Деревьям снежной шали не набросить,
Но здесь под сенью вековечных сосен
В дни детства моего вернусь опять:
Там перезвон хвоинок не унять,
Там на снегу увижу след полозьев,
Средь изумруда льда речушки просинь
И песням той земли смогу внимать.
Быть может, журавли приобщены
При перелете долгом к той печали -
Любить два отчих дома, две страны.
Под вами, сосны, жизнь моя промчалась:
Два очага, две боли, две семьи;
Мои в двух странах корни проросли.

Два цвета, две судьбы, а кукла та одна,
где красное и чёрное сольются, как бусы,
что с руки спадут, как фиолетовый
цветок на красном фоне, две палочки,
что лик тот на иконе, то образ,
тень времён, прошедших, многоточье,
а банки две и чашки, блюдца два,
и в этом вся твоя судьба, твои потуги
достиженья, чего достичь нельзя, а
прения нужны не нам, а тем врагам,
которые толкают в спину, к мечте и
счастью подгоняют, камнём кидают
в след, а надо лишь успеть вперёд,
идти, и уклонятся от...

Как совместить две жизни? две судьбы?
У каждого свой путь, свои стремленья
Мы словно две заблудшие души
Пытаемся остановить одно мгновенье

Знаешь,
есть ежедневное чудо -
это просыпаться рядом с тобой.

Запах волос твоих пить
прямо с подушки
крупными
глотками…


И я это всё до сих пор делаю –
но только по памяти.
Дикая боль.

Две секунды назад мы расстались.
И вот уже
не видимся веками…


Но – зачем… но откуда…
звучат наши голоса…
Ангелы стараются.
Связывают в одно целое – наши вены.


И если тебе на всё это
фольксваген пассат –

то я еще верю в нас,
истово верю.


Две планеты
ложатся в одну...

А как получилась Земля? Вспомним вместе,
Как сам ты увидел себя в отраженье
Подросшим… как будто на ёлку повесил
Шаров разноцветных числом сразу десять,
Себя в них увидел, спросил: Неужели

Я в каждом из них и похож на яичко
Куриное, страуса иль крокодила,
Змеи, черепахи … Все яйца типичны.
Быть Божьему промыслу в этом обличье
Негоже и в планы Его не входило.

Едва с нашей точкою Бум приключился,
Скорлупка распалась на две половинки.
До тверди небесной огромной и...

Дмитрий Александрович Разумовский – воин!
Двенадцатая застава, шестнадцать человек
В живых осталось, война Таджикистана позади.

Июль, заложники Будёновска, он там среди других,
Им приказали «Бородатых» отпустить, и злость
Досада! Он в «Альфу» мечтал попасть, ничем
Не хуже «Вымпел»! Чечня и две войны, участвовал

В освобождении заложников Норд-Оста на Дубровке,
И заповедь – Не важно, где солдату погибать, главное
Не струсить и позором имя, род не замарать. Последнее,
Беслан, сломать...

Память держит древнюю картину,
Как в тумане, словно в забытьи:
Две фигуры на косе пустынной
Замерли к друг другу на пути.

То конец их счастья иль начало?
Кто они: враги или друзья?
Что они уносят от причала,
Навсегда от взгляда затая?

Что они друг другу не сказали?
Встреча иль разлука впереди?
Радости их ждут или печали?
Мне не суждено ответ найти.

Память держит древнюю картину,
Как в тумане, словно в забытьи:
Две фигуры на косе пустынной,
Две фигуры. Это я и ты.

Сомлевший полдень ковырял песок,
Пристроившись на пластике шезлонга.
Жара дрожала в воздухе, в висок,
Стучали две ракетки для пинг понга.

Две северянки пили солнца сок,
И мазали загаром свои груди.
А диск жокей в кафе включает рок:
Заснувших, обгоревших, Стингом будит.

Анапский пляж засыпали тела,
И в море перемешивают воду.
И даже опустившаяся мгла,
Не убавляет с берега народу.

Возьму в кафе бутылку коньяка,
Стаканчики, две плитки шоколада,
И к северянкам...

— Ба, а сколько тебе лет?
Но не слышит Ваня,
Чёткий бабушкин ответ.
— Видишь, занята я!

— Ну, хотя бы, назови,
Первые две цифры!

Бабушка в ответ ему:
Цифры две я назову,
Хоть, и многие твои,
Непонятны игры!

«Пять» и «три»!Доволен ты,
Молодой, да ранний?

Ожидал той доброты
От бабули Ваня.

— Знал я, знал, что ты одна,
Лучшая на свете!
Две ты цифры назвала,
Назови и… третью!