Два сонета

Её крик разбудил пол двора...
Под теплом этих нежных ладоней
Снег растаял... И стала вода
Остужать пыл вскипающей крови.

А в сугробе лежит телефон,
Повторяет в гудках - "Дежа вю".
Ей не верится, это не он!...
На губах стынет слово - "Люблю".

Холод тело пронзает ножами...
Бьёт по нервам и медленно душит.
И уходит земля под ногами,
Эта боль её мысли разрушит.

Запись словно назад промоталась,
Голос лучшего друга его, -
"В той машине живых не осталось...".
Шум раздался в ушах...

Царства не строил в уюте готовом,
Он создавал мир Божественным Словом,
Семенем в души, не бисером свиньям,
Руша законов вбитые клинья.

Славы себе не искал на престолах,
С посохом истины, шествуя в долы,
Дух, усмиряя, гордыни в пустыне,
Смерть, не пуская в сознанье отныне.

Жил Он стезею любви телу тесной,
Благословляя земное Небесным;
Путь, окрещённый водой и огнём,
Чашу и крест сделал символом в Нём.

Всяк, кто на древе весящий – проклятый,
Он уже был до Пилата распятый,
Видя...

На пути у монахов текла неглубокая речка,
Шевелил даже камни ревущий студёный поток,
Перейти собиралась девица её, но сердечко
Ну никак не могло одолеть нерешительность ног.
И один из пришедших монахов без лишнего слова
На руках через реку девицу легко перенёс.
Молчаливо продолжили путь, но монаха второго
Теребил всю дорогу терзающий душу вопрос.
И в конце он не выдержал: "Кодекс монашеских правил
Однозначно гласит предписанием - женщин не трожь!"
И услышал в ответ: "Эту девушку там и...

Ты неверно меня всегда судишь,
Игнорируешь часто меня.
Молчанием чувства все губишь,
А потом говоришь, что любя.

Своей ревностью ты обжигаешь.
Моя в этом наверно вина.
Но всё же, ты так не страдаешь,
Как страдаю от этого я.

Я и в мыслях твоих не бываю,
Только ты обитаешь в моих.
Как бороться с тобой, я не знаю.
И страстей мне не надо таких.

Превращаюсь в кого-то другого,
Для тебя изменился совсем.
Но не хочешь ты даже такого,
А я не хочу сладкий плен.

Попрощаться нам...

Знаешь, мы с сыном по тебе скучаем…
За чаем, о тебе с ним вспоминаем!
- Не поздно ли раскаянье пришло?
- Ну, хватит! Уж столько времени прошло,
А ты всё также обиду затаил!
- Ведь ты же знаешь, как я тебя любил!!!
- И я любила, и до сих пор люблю!!!
Во сне тебя я вижу, потом не сплю…
- Тогда зачем так поступила ты со мной?
- Я женщина! Устала быть одной!
А ты всё по России…по работе…
А мне нужна любовь, покой, забота!
- Что же ты за дура! Ведь это всё для вас!!!
- Внимание – вот что...

Пессимизм

Мы все умрём… И больше уж не будет
Нам ничего в могильной тишине…
Нас похоронят, время нас забудет…
Мы больше не появимся нигде…

И мы грустим, съедаемы тоскою.
Конец печален, жизни дальше нет…
Тела, придя к могильному покою,
Уж больше не увидят белый свет...

Оптимизм

Мы все умрём! Тела свои покинем!
И душами отправимся в полёт.
Небесным взором все дела окинем,
И Жизнь в дальнейший путь нас поведёт.

И будет много новых приключений.
Случится и, быть может...

Пусть говорят : "О, нет! Такого не бывает!"
Что Душа в Любви поет, цветет и тает.
Что возможно друг для друга быть крылом
И что приходит и уходит все как-будто сном...

Я чувствую Тебя...тепло...Души касанье...
Такую нежность....радость... и дыханье....
Тебя целую, обнимаю ...и ...летаю.
И забывшись, сново в облаках витаю....

И сотни раз шепчу спасибо БОГУ!
Что подарил мне Счастье, Свет в Дороге....
С Душой родной пересеклись пути.....
С Тобой, Любовь моя, Себя найти!

"Люблю тебя, малыш, люблю!-
Шептало нежное сердечко-
И пусть стою я на краю,
Любить тебя я буду вечно.."

"Люби меня, малыш, люби-
Другое сердце отвечало.-
Пусть за окном идут дожди,
Я о тебе всегда мечтала.."

С тех пор прошло немало дней,
Ночей минуло тож немало,
Сердечко билось все сильней,
Другое ж слабо отвечало..

Но вот и время то настало,
Сердечко, что слабее билось-
Собралось с силами, сказало:
"Малыш, похоже я влюбилась..."

"Влюбилась сильно, безнадежно
В другое...

Инстинкт самосохранения – подпитывает небытие;
инстинкт продолжения рода – поддерживает смерть.
Свет и тьма, созидание и разрушение – одно,
единое, целое, с линией разлома по разметке
восприятия. Что мы знаем о жизни?
Так же мало, как и о смерти, хоть та и загадочней,
но эту загадку подогревает наш страх, наши призраки.
Я не знаю, где грань между сном и реальностью, беспорядочным
и структурированным, но я знаю, что мир,
рожденный из праха и в прах обращающийся, есть отпечаток
подошвы...

Одна особа – некая Беляева –
Лермонтова с Пушкиным облаяла!

Довольна, видимо, она.
«Ай, Моська! Знать, она сильна …»

Кто ж из собак ещё готов
Облаять мёртвых двух Слонов!