Духовная близость

Пусть он тебя поманит
в разительные сны
и сон сполна покажет
всю прелесть темноты
тьму крыльями завеет
в дыхании любви
губами обогреет
вуальность наготы
и близость разомлеет
изнежится вблизи
мой ангел не стареет
он на твоей груди…

Вокруг идут, бегут, в автомобилях едут,
Едва заметив мы на свете есть,
Другие люди, каждый в своих бедах
Или беседах не про нашу честь.

Чужой души кромешные потемки
Дано ли нам своею осветить?
Лед недоверья перейдя по тонкой кромке,
Зерно случайной дружбы заронить?

Как возникаeт в вакууме чувства,
Где наша жизнь проходит день-деньской
Двух душ союз, чья близость безыскусна,
И обоюдный интерес не напускной?

По клавишам бежали руки, и я сидел заворожен,
Следя, как с фортепьяно звуки срывались музыки дождем…
То убыстряясь, то впадая в задумчивости полыньи,
Теченье джаза создавая, ручьями нот неслись они...

Прозрачной россыпью им вторя, в полет колибри превратясь,
Кленовых палочек раздолье рождало ритмов хлестких вязь...
И тело ощущало близость и теплый голос бас гитары.
Импровизации сюрпризы нас осыпали с пылу-с жару...

Я хочу рассказать тебе о ледяном закате на море,
Погребальном костре угасающего дня
На лимонно-свинцовых волнах.
Я хочу открыть тебе секреты соленых ветров,
Путающихся в мягких волосах,
Тех, кто провожает одухотворенным взглядом новобрачную лунную стежку,
И распустить золотым танцем шелковый песок, радующий обнаженные ступни
Влюбленных в свет звездной пшеницы.
Забудь, забудь кто ты и зачем ты здесь,
Воскреси в памяти беспечность и вседозволенность девственной природы ночи.
Тени...

Когда недугом поразил Дух Божий
Всех присланных убить Давида слуг,
Пророчествовали все, вопя истошно,
Про будущность страны стенали вслух...
Пока в пророках пребывал Саул,
Давид от этих воплей драпанул,

К начальнику пришёл к Ионафану.
«Что сделал я? За что перед отцом
Твоим предстал я жертвенным бараном,
Скрываюсь провинившимся юнцом?
Такой ли уж зловредный я еврей,
Раз ищет царь Саул души моей?»

Сказал Ионафан в ответ на это:
«Отец мой доверяет мне во всём,
И в малых, и в...

Сел Соломон на престоле Давида,
Прочно на царстве сидит.
Не донимают чужие бандиты,
Свой не бунтует семит.

Как-то Адония, что Соломону
Пообещал не хитрить,
Входит к Вирсавии, в пояс поклон ей
Бьёт. Та ему говорит:

«С миром ли, пасынок, к нам залетел ты,
Или намерен хитрить?
Если имеешь сказать что по делу,
То, так и быть, говори».

"С миром" – ответил Адония. (Как же
Если за это убьют,
Так на себя прохиндей и покажет...
Люди ж потом засмеют).

«Слово имею сказать. По...

Под одеялом черной небесной ткани,
Сквозь дым неоновых цветов городского дыханья,
Мы с тобой открываем дороги близости, мы крадем сердца друг друга.
Снежные искры провожают нас мерцанием сиюминутности,
Глухие фасады домов врезаются тяжестью каменных холодных снов,
Но твой взгляд, печально-прекрасной далью, согревает меня на ветру,
Но твое заботливое солнце изливается ароматным вином
в трезвое безразличие механических улиц.
Серебро луны крошится на волосы, венчая нас в древнем соборе...

Пусть счастьем Ваше сердце озарится,
И в радости кружится голова,
Пусть будет Вам всегда к чему стремиться,
В любви, рождая добрые слова.

Пусть царствует спокойствие на сердце,
И близость цели силы придает,
Пусть будет Вам всегда чему согреться,
И пусть душа в гармонии живет.

Увял последний лист любви,
Разбиты ложные признанья.
Не надо больше, не зови.
Забыты близость и желанья.

Иду туда, где соловьи
Излечат душу от страданий.
Рыдают люди-муравьи,
Заложники пустых желаний.

Как много было сладких слов,
А ласка согревала душу.
Я был доверчив и готов
Все чувства выплеснуть наружу.

Но ветер дунул и затих.
Ты предала, замок на дверце.
В душе остался пошлый стих
И отпечаток губ на сердце.

Ночь искушает, как Антония пустыня,
И ужас Мунка заливает корку снов,
Холодный пот на плоти чертит линии
Горячих дней, смещенных полюсов.

Глаза открою, тьма просветит небо,
Вдохну вина их сумрачных мехов,
Взболтаю память, ей хлестну по венам,
Чтоб растеклась в густой нектар любовь

К тебе, далекий оттиск, близость сердцу,
Печать весны в зимы печальный дух,
Что расщепляет солнце нежной вестью,
Упрятав в блеск паденья высоту.

Слепая ночь…