Дубленая кожа

Тихо плещется волна,
На лазурном побережье,
Я иду к тебе со дна--
В обнажённый луч надежды.
Тихо плещется волна
Унося на гребне пену.
В струйках чистая вода
Означает-- перемену.
Перемену ,обновленья
Озарения Любви,
И покой благодаренья
Ясным светом изнутри...
И на коже--награждая
Капли моря--изумруд.
Лучик солнца обнажая,
Озарений слижет труд ...

мы знакомы были лишь мгновения,
трепетал воздушный запах роз.
взгляд пронзил мучительным смятеньем
и увел в ущелье томных грез.

мы сидели на большом диване
и покой окутал серый дом.
что-то вдруг случилось в мыслях с нами -
нас смутило острие истом.

размышленья в пропасти молчания,
твои мысли – тайна для меня
но глаза сверкали обещанием,
искры счастья в душу зароня.

дьявол правит ночью - это ясно
сумерки нам пели за окном.
ночь всегда загадочно прекрасна -
если разделяешь...

Снова полночь прозвучала любопытною кукушкой.
Я не сплю, сижу привычно у стола, с любимой кружкой.
Чай зелёный согревает охлаждение разлукой.
Мысли морок застилает, утомительно, до скуки.

Ревность тупо бьёт по нервам и сдирает клочья кожи.
Тени рвутся из-за шторы, и на стенах строят рожи.
Шум машин всё реже, реже. Фонари в окно стучатся.
Мне б уснуть хоть ненадолго, чтобы с глупостью расстаться.

Вновь кукушка прокричала о своей пленённой доле.
Может, это и не худо – стать свободной...

Ты сверху милый, да вот тут рукой...
Не торопись, ровнее..., чуть пониже.
Конечно, мне удобно дорогой!
Да сбоку и немножечко поближе.

Чуть наклониться и прижать?! Легко!
Как мы с тобою чувствуем друг друга...!
Да в этом деле нету пустяков!
Вот тут ладонью бережно, по - кругу...

На четвереньках? Это вариант!
Я дотянусь, раз нужно так для дела....
Да, котик, да! Достал? Ты мой гигант!
Шпагат?! Конечно! Я сама хотела!

По нежной коже жаркий пот ручьём.
Сто двадцать поз! Мы...

Отдаться печали снега, алмазному хрусту, осколкам северных окон,
Собрать на ресницах капельки льда, изморозь света и пепла.

***
Пшеничные волосы зимних созвездий колышутся в озере ночи.
Земля пропитана кварцем арктической крови, сладостью инея.

***
Импровизировать, как облака на коже атласной морозного полдня.
Петь, как апрельский сквозняк натянутой веной дождя.

***
Солнце вечерней фиалкой скатилось за титры домов.
Город смывает волною прохладного бриза, мы открываем глаза...

На новой и быстрой машине,
Немецкой добротной сборки,
В чем-то и где-то успешный,
Делец молодой и здоровый,
Утопая в кожанном кресле,
Мчится быстро куда-то, зачем-то.
Из колонок квадро-системы
Звук струится весьма прекрасный.

За окном горы степь сменяют,
Из-за туч пробивается солнце.
На обочине столбиком суслик,
Огляделся вокруг пугливо,
А за ним следит коршун серый,
На высокой скале сидящий.
Из-под камня вспорхнула птица...
Тут и там сверчки стрекочут...
Подле серой горы...

А когда-то не наступит день и не наступит вечер.
И когда-то не проснусь я уторм рано или поздно.
И пойму тогда, что все земное правда глупо, бренно.
Скину тело, как змея, что по весне меняет свою кожу.
Инресно на кого, на что, старушка-смерть похожа?
==========
а увядает тело как цветок, но вот душа как прежде молода
и хочется еще всего - любви, и чувств и удовольствия глоток.
ну кто сазал что мы меняем просто души - не тела?

Статус.
Нет, не павлин.
Страус.
Голову в дюну давно не прятал.
Думает, новый Штраус…

Красивые зубы, право…
Смеётся в костюме конь.
Дантисту хвала и слава!
Его не суди, не тронь!

Конкурс.
Блестят запонки…
Профессионал!
Чувствует тонко.
Пьянки.
Талант?
Ну, зачем так громко?
Проверим карьеризм конкурсантки…

За кулисами.
В лоне гримёрки действо.
Ахи и вздохи...
Тихо.
Совесть не колит спицами.
Лихо
Живёт плебейство!

Умница!
Что ни говори...

Как же долго судьба берегла,
Как же тщательно раньше скрывала,
Словно гавань в безжалостных скалах,
Тайну женских смеющихся глаз.

Покаяние, пост и намаз
Так не лечат усталую душу,
Как спасает ее от удушья
Свежесть женских смеющихся глаз.

Ни проклятья, ни порча, ни сглаз
Надо мною сегодня не властны,
Так всесильна, безгрешна, прекрасна
Святость женских смеющихся глаз.

Я готов повторить сотню раз,-
Ты велик, мне неведомый Боже,
Изваявший на бархате кожи
Солнца...

Холод – зверь, облизавший фаланги пальцев огнем.
Пунцовая кожица – бахрома, мясо и жилы окрасившая.
Симптомы обморожения ревут февралем.
Плоть теплоты – солнце – костлявым фаршем.
На инее стертых страниц неровные литеры ереси,
Что когда-то здесь полыхали сады из яблонь кровавых,
Из глянцевых вишен, груш и пьяной
Черемухи, золото сот, земляники эссенция,
Ныне, лишь лед, прорастающий в початок сердца.
Густой пар из сжавшихся под слойкой мехов легких
Чертит в воздухе символы северной веры...