Дрожать

Песни счастливой зимы
на память себе возьми,
чтоб вспоминать на ходу
звуков их глухоту:
местность, куда, как мышь,
быстрый свой бег стремишь,
как бы там не звалась,
в рифмах их улеглась.

Так что, вытянув рот,
так ты смотришь вперед,
как глядит в потолок,
глаз пыля, ангелок.
А снаружи - в провал
снег, белей покрывал
тех, что нас занесли,
но зимы не спасли.

Значит, это весна.
То-то крови тесна
вена: только что взрежь -
море ринется в брешь.
Так что виден насквозь
вход в...

Мы все живем как будто, но
Не будоражат нас давно
Ни паровозные свистки,
Ни пароходные гудки.
Иные - те, кому дано,-
Стремятся вглубь - и видят дно,-
Но - как навозные жуки
И мелководные мальки...

А рядом случаи летают, словно пули,-
Шальные, запоздалые, слепые, на излете,-
Одни под них подставиться рискнули -
И сразу: кто - в могиле, кто - в почете.

А мы - так не заметили
И просто увернулись,-
Нарочно по примете ли -
На правую споткнулись.

Средь суеты и...

Нынче ветрено и волны с перехлестом.
Скоро осень, все изменится в округе.
Смена красок этих трогательней, Постум,
чем наряда перемены у подруги.

Дева тешит до известного предела -
дальше локтя не пойдешь или колена.
Сколь же радостней прекрасное вне тела:
ни объятье невозможно, ни измена!

*

Посылаю тебе, Постум, эти книги
Что в столице? Мягко стелют? Спать не жестко?
Как там Цезарь? Чем он занят? Все интриги?
Все интриги, вероятно, да обжорство.

Я сижу в своем саду...

Я до сути хочу докопаться,
Как хочу все и всех я понять.
Ради этого стоит сражаться,
Ради этого стоит дерзать.
Почему мы бояться всех стали?
Почему мы от правды дрожим?
Честь и совесть за что мы продали?
Не дела, а делишки творим.
Что не скажут – со всем мы согласны,
Не услышал ни разу я - «Нет!»,
Потому, что усилья напрасны,
Потому, что известен ответ.
Спорить нас давно отучили,
Верить слепо нужно всему,
Кто не верил, того научили,
«Руки за спину!»… «На Колыму!»
Пятьдесят лет...

На острове, от мира удалённом
Три старца коротали свой удел.
Молва о них прошла в краю окольном,
Не малый одолев водораздел.
И слух достиг ушей архиерея,
В тех водах проплывавшего как раз,
Перечить капитан ему не смея,
На остров повернуть отдал приказ.
Три старца. Держат за руки друг друга.
Склонились в пояс гостю. Все седы.
За ними земляная их лачуга
Ютится чуть подальше от воды.
И старцев поприветствовав радушных,
С теплом архиерей их вопрошал,
Молитвою какой за хлеб насущный...

Мы – волки. И нас,
По сравненью с собаками, мало.
Под грохот двустволки
Год от году нас убывало.
Мы, как на расстреле,
На землю ложились без стона.
Но мы уцелели,
Хотя и стоим вне закона.
Мы – волки. Нас мало.
Нас, можно сказать, единицы.
Мы – те же собаки,
Но мы не хотели смириться.
Вам – блюдо похлёбки,
Нам – впроголодь в поле морозном,
Звериные тропки,
Сугробы в молчании звёздном.
Вас в избы впускают
В январские лютые стужи.
А нас окружают
Флажки роковые всё уже.
Вы...

Вечер при свечах, но не интимный.
Словно рощу, вырубили свет.
Это энергетики активно
Учат неплательщиков монет.
Заплатив, я думал жить спокойно,
Как и сотни прочих бедолаг.
Но спокойно только лишь покойникам.
Им ни света, ни тепла, ни благ
Больше никаких уже не надо!
Знай себе лежи во тьме сырой…
Ну а мы, живые, свету рады,
Что зажёгся позднею порой.
Свет включили. Как прекрасно это!
Что же делать? – жалко ж выключать.
То ль сидеть со светом до рассвета,
То ли лечь с женою Светой...

Крик истошный изрекая
Ночь безлунная стоит.
Старый пес от страха лая
Хвост поджал и весь дрожит.

Страх закрался в душу
Нос по ветру повернул.
Навострил на крик он уши
В подворотню в лаз нырнул.

Не видать во тьме прохожих
И собачий лай умолк.
Тишина на стон похожа
Значит близко бродит волк.

Не страдая любопытством
Стаю в ночь привел вожак.
Стужа, голод этим чувством,
А не ради праздных драк.

В грязь упасть он не боится
Ведь матерым он слывет.
И готов на смерть сразиться...

Падал снег
Словно мерзлые слезы дождя
Засыпая в руках
Черных листьев.
О тебе напишу,
Навсегда уходя
В моих злых не отправленных письмах.
И холодной заре
Поручу приносить
Эти письма со снегом и ветром
Чтобы утром во тьме
В умиравшей траве
Ты нашла ледяные конверты,
Чтобы ставни дрожали
Под натиском вьюг
Когда ты открывала им двери,
Чтобы тонкие пальцы
Слабеющих рук
Больно ранили письма как звери.
Чтобы сердце терзала
Звенящая боль
Когда видела в них свое имя
И душа твоя...

Заяц в лес бежал по лугу.
Я из лесу шёл домой.
Бедный заяц с перепугу
Так и сел передо мной!

Так и обмер, бестолковый,
Но, конечно, в тот же миг
Поскакал в лесок сосновый,
Слыша мой весёлый крик.

И ещё, наверно, долго
С вечной дрожью в тишине
Думал где-нибудь под ёлкой
О себе и обо мне.

Думал, горестно вздыхая,
Что друзей-то у него
После дедушки Мазая
Не осталось никого.