Древняя притча

Опять на Руси запылали станицы
И кровью умыта родная земля,
Народ грабит сволочь - бандиты убийцы
Засеяны минами снова поля!
На русской равнине и в древней столицы,
Где русские правили раньше князья,
В славянской державе глумятся нацисты,
От нечисти нет у народа житья!
И снова жульё от безумства к наживе,
И ради богатства людскую льёт кровь.
В предательстве подлом порочной элиты,
Враги разоряют всю родину вновь!
И небо опять отражает руины!
Руины заводов, домов, городов.
От розни и...

Ты выучил законы,
Отдав немало сил,
И древние кан'оны,
Что кто-то сочинил.

И стал наиглавн'ейшим
В церковной череде,
И думаешь, что бо Же
Открылась лишь тебе.

Ты сектой управляешь
Иль церковью какой,
Да только зря считаешь,
Что правый Бог лишь твой.

В одеждах златошв'ейных
Ты пред людьми форс'ишь,
Святее многих древних
Себя уже ты мнишь...

А тот, кто бо Же ведал,
Тот зл'ата не носил,
Вода с краюхой хлеба
Ему давали сил.

И ведая о Жизни:
Откуда, что да как;
Дарил...

.
Широкой масленице русской
душа распахнута опять.
Великолепный старый Суздаль
зовёт Россиюшку обнять!
.
Что сотни километров? Шалость.
По белым и’скристым снегам
шуршат колёса. Прочь усталость.
К заветным русским чудесам
прильну восторженно и жадно.
Отечества великий дух
печей дымами манит... Складно
колокола лелеют слух.
Крылата ты, Россия-Тройка!
Летит веками санный путь.
После гулянки шумной, бойкой
мечтаю бани пар вдохнуть.
На Каменке студёной прорубь,
готовый с головой...

Я помню замок древний,
Особо комнату одну
Молоденькой царевны,
Туман в густую пелену…

А в нём трюмо и вещи:
Её посуда и духи
Привычно не зловещи…
Сечёт луч солнца все грехи!

Она читает книжку
И пьёт горячий шоколад…
Фантом не мига вспышка:
Повсюду вкусный аромат!

Сейчас поднимет очи,
Глаза в глаза протянет взгляд,
И вместо многоточий
Ужасной смерти вколет яд!

Пускай подольше дева
Стихи читает иль роман –
Она пока без гнева,
Вокруг туман, густой туман…

Интриги...

Вечность Уроборос,*
Змей из древних времён.
Обещал когда хвост,
Сам себя кусал он.

Только есть ли она,
Цепь рождений-смертей.
Или жизнь лишь волна,
А мы пеной на ней.

И смерть дней круг замкнёт,
Лопнет пены пузырь.
И в Ничто уведёт,
Души смерть-поводырь.

Или Уроборос,
Не соврал и назад.
Я вернусь, каплей рос,
Пав, в Земной жизни ад.

Всё по кругу опять,
И змея себе хвост.
Будет снова кусать,
И в конце дней погост...
Марковцев Ю.

* Уроборос — свернувшийся в кольцо...

.
Белокаменным шлемом на Клязьму
над родимой моей стороной
смотрит храм; древней, белою вязью
говорит на рассвете со мной.
.
Солнца луч из-за поймы ласкает.
В перламутре купается крест.
Купол золотом ярко играет,
благодать разливая окрест.
.
Из веков белым камнем страницы,
древность фресок и праведный суд
соблюдают традиций границы,
крепость духа и веру несут.
.
Богатырский, трёхапсидный, столпный –
для молитвы собор возведён.
Стан Владимиро-Суздальский гордый
силой предков...

I
Разъела соль асфальт сырой Москвы…
Я отдаю ей день, и дань - как в детстве.
Она мой город. Никуда не деться
мне с этих гулких древних мостовых.
Бродить за снегом, улицы листать,
следами расставляя многоточья.
Смотреть - как неба свод светлеет к ночи.
Заварка дня уже почти спита,
и тьма в стекло оконное домов
плеснёт привычно свой янтарный бренди.
Любить его - он сибарит и дэнди,
мой город. С ним легко мне стать самой -
любимою беспечным божеством,
пасущим табуны коней крылатых...

НАШ МИР РАСКОЛОЛСЯ

(Ответ новоявленному
психодиагносту наций Михаилу Подоляку*)

Наш мир раскололся, согласно природе, –

И в этом проклятие разных миров –

На множество истинно древних народов

И клан европейских новейших воров.



И первыми в чванстве своём англичане

Толпой флибустьеров матёрых пришли:

Жестокие дикие островитяне

Себя объявили пупами земли!



Историю мира прилежно листая,

Нельзя не увидеть, нельзя не понять,

В сравнении с вечною книгой...

Вдоль мраморных скал, к Аравийскому морю
Спеша через древнее сердце страны,
Дающая радость и телу и взору,
Нармада ласкает волной валуны.

Здесь всё говорит о присутствии Шивы,
Его божеством освящён водоём,
Индусы, очистить грехи, пока живы,
Не зря парикрамой обходят её.

Отсюда уносят к базарным прилавкам
Нармадой омытые, Шивы дары:
В полоски, и в крапинки, белые, пакка,
Медовые камушки древней поры.

И вот сувенир улетит в чемодане,
И Шивы частицы умчатся туда,
Где солнце...

В послеполуденную пору
На диком пляже городском
Зной уступал воды простору
И тешил праздных липким сном.
Не властвуя лишь над заботой,
Не многих что на думы отвлекла,
Кое - кого опутала работой,
Да ребятишек любопытством извела.
Один, оставшись без надзора,
Малец подвижный лет семи,
На крабов вел охоту споро.
Как вдруг, судьба его возьми,
Нащупав что - то под камнями,
Извлек предмет на белый свет.
И был флакон то с письменами,
Забытыми давно в глубинах лет.
И взрослый был бы...