Дождливый роман

Икона неба крестит облаками
новорожденную фантазию
увядших летних глаз.
Концовка августа светает
соломенной проказой
пещер осенних. Сердца пласт

нарезан листопадом в память,
в горчицу пляжных сот,
в тепло сквозное ночи.
Икона неба тает
дождливым пульсом, потом
пшеничных гобеленов. Прочерк,

я ставлю прочерк
на душе, а за душой –
поет фантазия тропою журавлиной,
теплом остывшим ночи
и росой
с серебряных волос любимой.

Каждый день зимой и летом
Мы идем гулять в рассветы.
Солнца первые лучи
Нас встречают на пути.
Мы и в поле, и на море,
По песку и по дороге
Мы идем с тобой навстречу
Наступающему дню.

А когда дождливым утром
Солнце видно очень смутно,
И на сердце неуютно,
Да и в поле грязно жутко -
Ты нисколько не расстроен,
Ты веселый, ты доволен,
Так же скачешь под дождем
И виляешь мне хвостом.

Каждый день зимой и летом
Ты ведешь меня в рассветы.
Здесь летают низко птицы,
Там видны...

Жена разумная - от Бога,
Венец для мужа. Только жаль,
Что на земле таких немного.
Нашедшему её, ей-богу,
На грудь положена медаль.

Да что медаль, скорее орден.
Ведь благонравная жена -
Царица Савская на троне,
Генералиссимуса вроде
Супругу славу даст она.

А та, что ненавидит правду,
Есть верх бесчестия, коль врёт.
Супруг отчаявшийся рад бы
Вернуть отцу её обратно,
Да кто ж назад её возьмёт.

Дом мудрая жена устроит,
Чтоб муж не жил в нём как в гостях.
А глупая жена, не...

Старушка, осень, кеды промочила,
дождливо, нынче, лужи вплавь и в
пору заменить на ласты, а золото
листвы на серебро оправы тех слов,
что вдруг родятся, грибки, томятся
капустка, «забродила», насечена, а
молодость вина, похвальна, а кре-
пости, что нет, то время всё испра-
вит. ………………………..

Черная чаровница с хрустальной душой ручья,
мимолетная бестия летнего ветра
в декорациях сентября,
невеста на алтаре из дождливого света

и сумрачных облачных стай
над кумачово-желтым кортежем
обочин. Ландышем тает
озябшая свежесть

нашей летучей встречи, нашей воздушной прелюдии
в паучьем бархате полупрямых рассвета.
Голос осенней поэзии будет
нашим проводником до момента

обрыва на линии глаз,
сверкнувших солнечным зайчиком грез.
Малиновой дымкой обдаст
шепот невидимый губ, и...

Берег правый порос камышом,
А на левом трава колет ноги.
Осень серого неба плащом,
Мир одев, все размыла дороги.

Как же долго день длился дождливый,
А потом мир накрыла ночь тьмой.
Вечер серый, унылый, тоскливый,
Не порадовал сердце зарёй.

От дождей переполнилась речка,
Затопив камыши все водой.
Ручеёк с гор бежит к ней беспечно,
Не боясь уколоться травой.

Вечер тучи прогнал и луною,
Ночь заглянет в окошко опять.
Звёзды в речку любуясь собою,
Будут яркие в небе сиять...

Когда расстаются двое,
(Не важно по чьей вине),
Отчаянье, боль и горе
Вздымают осадок на дне.
Не каждому удается
Не сделать супругу больно.
Когда наживУю рвётся,
Обидеть легко невольно.
Не нужно искать причины.
Раз брак исчерпал себя,
Вместе две половины
УмАются не любя.
Радость не долговечна,
(В сказки пусть верит юнец),
Быстро сгорают свечи-
Счастью приходит конец.
Но в каждой большой потере
Горчичное зёрнышко есть,
А, если в благОе верить,
БлагАя приходит весть.
И самое...

Н аивны грёзы – стать счастливым,
У крав чужой глоток вина.
Т ерзает грудь, как ветер гриву,
Р еалий рваная канва.
И звечна суть – творите сами
Я дро судьбы, под Небесами.

ВЫХУХОЛЬ

В еликие скромны и незаметн Ы,
Х ранят свой свет от стрел пустой молвы,
У дары принимают безответно,
Х отя им больно тоже. Но правы
О ни. Выпаривая из проклятий соль,
Л истают миг и выгоняют плоти мол Ь.



РЫЖАЯ КОШКА

РЫ дает над осенью хмурая туча,
Ж алеет красу, умывает слезой.
А патия в...

Вместе мы, вроде.
Фонарь - в окна щерится.
Дождь – по погоде.
А радость – не пенится.

Руки ленивы,
А губы – бесстрастные.
Речи игривы,
А чувства – не ласковы.

Взгляд отвлечённый –
Не встретишься в сумерках.
Миг обречённый.
А может, мы умерли?!

Утром, привычно,
Дела суетливые.
Речи – как спич-и.
И мысли - дождливые

Размеренно, в тоске, проходят годы...
И одиночество прийдет наверняка,
Лишь тешусь переменами погоды,
И запахом увядшего цветка....

Окно дождливой ночью приоткрою,
Но тяжесть непомерно велика...
И душу не наполнить пустотою...
Как не поднять увядшего цветка.