Досыта но не допьяна

У Жадности просила Щедрость:
«Отвергнешь просьбу ты любую,
Но дай, не посчитай за дерзость,
Кастрюлю, самую большую!»

«Не дам!» -- как отрубила, Жадность.
Тому не привыкать ушам.
Ещё услышим, не однажды,
От Жадности — «Не дам, не дам!»

Не стала спорить и перечить
(Не спорь и ты о том, дружок),
Но Щедрость принесла под вечер
Ей испечённый пирожок.

«А почему один всего лишь,
И мал, не знаешь, как и взять?
Ты -- Щедрость, знать, себе позволишь
По боле всем всё отдавать...

Если встретишь стариков глубоких:
Не смейся, не шути и не злословь!
Они в печали о днях далеких,
Когда их жилы согревала кровь.
***
Они когда-то жизнью насыщались
Дразнили ветер, меняя загнанных коней.
Земными радостями наслаждались
Нет питья горше - старости своей...
***
И к этой чаше, когда-нибудь прильнешь,
И досыта уже ты не напьешься.
И все оставишь, и в дорогу не возмешь,
И с прахом мертвых земляков сольешься....
***
Коль книгу жизни начав, заранее знаешь...

Они - умны, талантливы и прекрасны!
Без этих экзотических цветов – оранжерея
поэзии портала была бы тусклой.
Поздравляю с 8-ым марта!
Дарю в силу своих скромных, старческих сил
И детского воображения:
Вечную молодость и красоту.

Восточная философия и поэзия

Рубаи
***
Не каждому любить дано –
Это высокое искусство...
Хмелем пропитано вино,
А нежность согревает чувства
***
Мы в юности любовь «бадьей» хлебаем
Не утолить той жажды никогда.
А в старости...

Я люблю свою лошадку –
причешу ей шёрстку гладко,
и скребком поглажу частым
по её щекам скуластым,
подкую на все копыта,
накормлю овсом досЫта,
почитаю на ночь сказку,
разукрашу синей краской,
колокольчики прилажу,
помогу везти поклажу,
и на целый год кобылий
запрещу автомобили.

Чтобы синяя кобыла
круглый год меня любила,
чтоб она не отдыхала,
не ленилась, а пахала.

И до следущего года:
прибыль – мне, а ей – работа,
ей – овёс, а мне – достаток.

Я вообще люблю лошадок...

На олимпиаде спортивные бои так разыгрались,
Что в Москве в спорах аж подрались.
Кто на олимпийских играх в Сочи победит...
На пьедестал золота взлетит!
А, что здесь спорить и гадать...
Да! Горло по пустякам здесь надрывать.
По старинному русскому обычаю...
Из России гость обязан уезжать с добычаю!
Знать гостей нельзя нам обижать...
Пример всем странам показать.
Умеем на Руси гостей мы принимать...
С медалями домой их отправлять.
Ну, заберём медали сами все,
Что подумают о нашей...

Неинтересна ваша болтовня пустая,
прошли те времена.
Дороже простота святая,
жизнь одиночеством полна.
Ох, разгалделась "птичья" стая,
не жди от них хорошего словца.
Я паузу в общении выбираю,
стерев улыбку с моего лица.
В толпе среди своих - чужая..
мне не хватает важного звена.
О чём говорить с вами, не знаю,
всё это трата времени одна.
Да, нахожу, что я другая,
быть может, не моя вина.
Не то, что я пренебрегаю -
неинтересна ваша болтовня.
Я этих разговоров избегаю,
наелась...

Облака проплывают, на них ангелы сидят
Вяжут шапочки с бубончиками, вниз с тоской глядят…
А внизу лежу себе я, руки в стороны лежу, вокруг вода.

Вспоминаю был я молод, впереди сияла вечность
Покорял легко я женщин и вообще любую нечисть
И на мир смотрел сквозь донья остограмленных бокалов
Шли года…

А теперь небритый, грязный. Пионер Техасских прерий
Я пугаю электрички. И меня боятся двери
Завывая тихо Шнитке я бреду, куда глядят глаза.

Я давно брожу по свету , я давно уже не...

Мы предмету дав название,
Тем его не объясним.
В его звуке понимания,
Нет, что делать должны с ним.

Чувств не передать словами,
Можно их лишь ощущать.
Не испытанное нами,
Не сумеем мы понять.

Не поймёт не знавший голод,
Тех, кто дОсыта не ел.
Не поймёт кто ещё молод,
Тех, кто слаб и постарел.

Здесь словами не поможешь,
Мало — лишь умом понять.
И печаль, что душу гложет,
Словом, нам не передать.

Как же часто ярлыки,
Люди клеят слов-названий.
Пустым словом языки...

С князьями биться смею,
Презрев и боль, и смерть.
Иначе не умею
И не хочу уметь.

Воюю без оплаты,
Меняю баш на баш
Злачёные палаты
На нищенский шалаш.

Пусть кормят не досЫта
В том шалаше бойца,
Дыряво там корыто
И портит цвет лица,

Но витязева совесть
И рыцарская честь
Бойцу диктуют повесть,
Которую прочесть

Сочтут за благо люди
В иные времена.
Их путь не будет труден,
И мирная страна

Избавившись от гнёта,
Поэтов вспомянёт.
Где порваны тенёта,
Там волен птиц...

В отсталой дикости лежали пахотные дали
Под властью царских сабель и помещичьих плетей,
Не ели досыта крестьяне, вечно голодали,
А раз в семь лет был голод с миллионами смертей.

Дворцы, наряды, яхты покупая за пшеницу,
Царь и князья народ свой умерщвляли по пути,
Когда пол урожая вывозили за границу,
Детей крестьянских умирало трое из пяти.

Всё лгут про доброго царя, про булки и котлеты,
Конечно, знала Русь и тех, кто жил навеселе,
Но по стране лежали в избах жёлтые скелеты...