Доступный и вечно зелёный

давным-давно - за тысячу лет,
Творец Великий - Омар Хайям оставил нам завет…

Как распутать божий клубок?
Ум человека в меру глубок,
Грешником быть, в молитвах исцеляться,
На Суде, отблиставшее, оценит наш Бог.
Мироздание постигнуть, разведать секрет,
Сколько на это уйдёт полных лет?
То ли богат ты, а ли вовсе бедняк,
Ищи смысл в жизни, иного пути нет.
«Дверь в Вечность» - как в неё войти?
Мудрец Великий путь нам подскажи,
Круг мирской свершить и наслаждаться
В Раю усопших узников...

Уже близки космические войны,
Мы видим плазматроновые пушки,
Слышны межполитические бойни,
Роятся межпланетные прослушки!
Не за горами передел абстракций,
Размах межгалактических дедукций,
Идёт война иных цивилизаций,
Бездушных внеземных ино-конструкций!!!

Припев.
А на нашей зелёной Земле,
Расцвели полевые цветы,
И тюльпанов букет на столе,
Так естественно нюхаешь ты.
Прилетят киберроботы скоро,
Растерзают земные врата,
Позабудем мы море и горы,
Пустота, пустота, пустота...

За кормою вода густая –
Солона она, зелена.
Неожиданно вырастая,
На дыбы поднялась она.
И, качаясь, идут валы
От Баку до Махачкалы.
Мы теперь не поём, не спорим,
Мы водою увлечены –
Ходят волны Каспийским морем
Небывалой величины.
А потом затихают воды.
Ночь каспийская, мёртвая зыбь.
Знаменуя красу природы,
Звёзды высыпали, как сыпь.
От Махачкалы до Баку
Луны плавают на боку.
Я стою себе, успокоясь,
Я насмешливо щурю глаз –
Мне Каспийское море по пояс,
Нипочём.… Уверяю вас...

На узкой тропинке,
В зелёной траве
Стоит белая берёза.
Весну встречает
Головой ветвистой.
Серёжки качает
Ветром беспрерывным.
А весна здоровается
С зелёною листвой
Белой берёзки.

Я не знаю, что тебе сказать -
Комплименты все, по сути, вздор...
Ах, твои зелёные глаза
И различных теней к ним набор.

Тени для рассвета.
Тени для дождя,
Тани для вечерних кабаре...
Я узнал всё это
Лично от тебя
Как-то поздним утром в декабре.
Эта тень для лета,
Эта в самолёт,
Эта, когда в инее кусты...
Где сейчас и с кем ты,
И кто смотрит на твоё
Таинство рожденья красоты?..

А на свете много подлецов,
Много воякой грязи и дерьма,
И твоё красивое лицо,
Может быть...

Уныло сердце улыбнулось,
Глаза печальные открыв,
Тоска в сомненье окунулось,
Холодная душа застыв,
Без слов и даже объяснений,
Мне всё понятно, извини,
Давай без лишних приключений,
Скажи последние, прости,
А дальше будет по-другому,
Не привыкая ни к кому,
Прилягу отдохнуть к забору,
Оставив тайны лишь ему,
Скажу, везёт тебе зелёный,
Ты не любил и не страдал,
Суровой жизнью обречённый,
Ты много лет вот здесь стоял,
Тебе не ведомы обманы,
Твоя душа чиста, пуста...

Я живу не зря на свете белом,
Я нашёл себе любовь свою.
Пусть немало я ошибок сделал.
Я в пути, нашёл судьбу мою.

Я нашёл судьбу в глазах зелёных.
Утонул в них сразу и навек.
Нет счастливей в мире нас влюблённых.
Ты, мой самый близкий человек.

Скажешь ты люблю, ко мне прижмёшься.
И от счастья вновь я задохнусь.
Счастлив, что моей женой зовёшься.
Я в глазах зелёных снова растворюсь!

Сколько мы с тобою пережили,
Сколько разного прошли мы на пути.
Мы с тобой любовь на сердце...

Можга -- звенят колокола,
Можга --здесь неба синева ,
Кругом зелёные леса
Здесь Родина --- моя краса .

Этих лесов я не видел
Речки такой и пруда,
Где бы я ни был ни ездил,
Родина тянет всегда.

Здесь я влюбился впервые,
Здесь я родился и жил,
Травы срывал луговые,
Девушек красных любил .

Здесь же сыграли мне свадьбу
С девушкой в платье цветном,
Как в голубую усадьбу
Я её ввёл в отчий дом.

Можга -- звенят колокола,
Можга --здесь неба синева ,
Кругом зелёные леса...

Таинственный берег виднелся вдали,
Сквозь валы бушующих волн,
Другого пути моряки не нашли,
Добраться до славной земли.

Земля та травы изумрудной полна,
Дождь реками льется над ней.
До гор островерхих, как до моря дна.
Луна как царевна одна,
Всё так же добра, светла и бела,
Как в родине их сожженной дотла,
Когда-то над морем была.

Их девичья песнь звала к берегам.
И песня та звонко гласила:
«Я вас никому, моряки, не отдам,
Плывите к брегам в дождливый мой храм,
К озёрам...

У Моава на форпосте,
Где окончился предел
Аморреевых погостов,
Царь Моава с миной постной
Опечаленный сидел.

Видел Валак, сын Сепфоров,
Что Израиль причинил
Аморреям, как свой норов
Проявил без разговоров
И расправу учинил.

Думали Моавитяне,
Устрашившись тех сынов
Израиля: "Египтяне
Обрекли нас на закланье,
Не создали блокпостов,

Точно Берия бандитов
Выпустили с лагерей
Диссидентов, бишь, семитов.
Их поди теперь, лови ты
И тупой стамеской брей.

Но...