Доски

Диоген был в магазине.
Доски, краски, - все берет.
- В бочке стала холодина,
Нужен ей евроремонт!

Не слышен пульс и ударов как будто нет, наве-
рное, затаилось сердце, с утра или в обед, чтобы
ночью забить ключом, бессонницы суть, и подн-
ять весь прожитый жизненный (путь).............
- Привычка хуже/пуще неволи?
как и охота,- говорил он Оле.
- К хорошему привыкают так быстро, как собст-
венно и к плохому, это рыба ищет где глубже
по краю по золотому, голубой каёмочки суть, а
человек, не где лучше(?) и это ты не забудь,
а что выпало то и твоё, вот те крест,..ё-моё…
- А если...

Я живу на крыше одной из больниц.
Здесь бывает сыро, бывает скользко.
Ежедневно я требую у медсестриц,
Чтоб на крыше этой сменили доски,

Чтоб убрали мусор и птичьи каки,
Потому что гадко в душе и тускло.
Потому что каки прескверно пахнут...
Ненавижу сырость, дерьмо и мусор!

В тайнике надежном лежит тушенка,
Крестик, шприц и немного дури.
Каждый день я болтаю с Богом,
Свою жизнь проживая всуе.

Агонирует лето - зачинается осень.
.......................................
Мир в...

Давай пошлём мы эту реку в брод,
С её водой и водяными вместе,
Что ходят по ночам на огород,
Мешая спать орут блатные песни.

Давай на это озеро забьём,
Камнями закидаем философски.
Зачем нам нужен этот водоём,
Когда в сарае не прибиты доски?

Давай с тобой напьёмся до чертей,
Ты ведьмой будешь и летать на ступе.
У нас такое множество затей,
Желание трезветь никто не купит.

20.11.2009

Уходят люди – поколения
Верстают годы – времена
Слагают строки ублажения
В день поднебесного конца…

Кадильник курит фимиаму!
Дух ароматный вездесущ
Здесь – ставит Бог земную драму,
Он – в режиссуре – всемогущ!

Летят – последние щепотки
Песчано-глинистой земли,
Скрывая лиственные доски,
Возводят – попросту – горбы…

Насыпаны – в упокоение,
И наспех сложены – цветы
Глотают капельки скорбения
Летящей по ветру слезы…

И в малой травинке и в дубе громадном,
Есть жизни величие, святость и зов,
Стремление к свету и роста награда,
И что-то такое, чему в нас нет слов.

Есть что-то такое, что их отличает,
От скошенных трав и доски обрезной.
И в этом незримом, есть сила большая,
Она сущность их, смогла сделать живой.

Есть что-то что мы, зовём в теле душою,
Считая что в этом, Творца живёт часть.
И мы без неё, быть не сможем собою,
И чувств не познаем, страданье и страсть.

Есть что-то такое, что мир...

Утро выдалось жарким,
Солнце светит опять,
По бульварам и паркам,
Будет славно гулять.
Выхожу я из дома,
И у всех на виду,
По дороге знакомой,
Я на встречу иду.

Это мой родной город,
Величав и красив.
Он совсем ещё молод,
У кого не спроси.
Я брожу по аллеям,
Где я счастье нашёл,
Не о чём не жалею,
Молодею душой.

По местам, где я вырос,
Я иду не спеша.
Помню, как ты влюбилась,
Я стоял, чуть дыша.
Вот и наша скамейка,
И в морозы и в зной,
Так же доски линейкой,
Тот же...

Звонок прозвенел, и срываются классы,
Теснины дверей водопадами пеня.
Крылатых портфелей гремят маракасы,
Как марш перепрыгнутых в спешке ступеней.

Несутся из школы горластые группки,
Как будто из плена сбежавшие смело,
И кажется вновь, что одни только губки
Впитали с доски все премудрости мела.

Портреты, равняясь в настенном параде,
Глядят с высоты на людей одиноких,
В тяжелые сумки кладущих тетради
(Проверить и завтра раздать на уроке),

Чьи лица вечерней усталостью...

В пунцовых проблесках рябины
искал приют вечерний луч,
и над дорогой тёмно-синей
сползала шаль багровых туч.

Блестела даль огнём нездешним,
и тихий свет играл внутри,
суровый норд смахнул, как пешку,
тень облака с доски луны.

И падал, падал взгляд холодный
в небес разбитое окно,
будто застывшая природа
вдруг стала зеркалом его.

Как сквозь туман, сквозь сумрак вязкий
аллей тянулись миражи,
и ореол луны февральской
сливался с угольком души.

Город в рубище листопада.
Очень длинное солнце. Торец сентября.
Это осень. Это распятье.
Всё без очереди: доски, гвозди… брань…

В сквере возится экскаватор.
Черный грач на аллее. С шагом кривым…
Это ж вылитый прокуратор…
Просто плиты меняют. Зачем же кровим??..

Что за странные закидоны!...
Две картинки сшиблись в чумное кино…
В самом центре Армагеддона
два студента
резво грызут
эскимо.

Я стучу в лбы безликим никнеймам:
отрыгните наушники!…
бросьте взгляд вверх...