Долюшка-доля

А мне надо туда
Где коней продают.
Где в главенстве узда
Непокорных где бьют.

Где за нрав унижают
Опоясав подпругой.
Где хомут одевают
Разлучая с подругой.

Где на конном дворе
По зубам выбирают.
Вожака в табуне
Гордый вид выделяет.

Где берут в руки кнут
Где коней истязают.
Не видать к воле путь
Тем кого объезжают.

Где копытом стучат
В знак протеста, неволи.
И от боли молчат
Стиснув зубы до крови.

Подчинили, подмяли
Враз стреножили ноги.
Обуздали, сломали
Заложили...

я горсть земльи своей
я гость и только
в кровьи моей тисячи скорбьей
в глозах боль казньЁнной истории - недостойного потомка

я горсть земльи своей - я гость и только
господь в уста мои вложил любовь и горько,
она и в сердце, но што церковь без колoкольного звона
иль колокол без церквьи, душа моя колокол - язик еЁ дан для стона

я горсть земльи своей - я гость и только
в руках моих судьба данная от бога
и я молюсь - молюсь штоб данная дорога
не оборвалась для земльи моей без прока...

Люди-инвалиды, как повядшие цветы,
Которые радовали когда-то очи…
Теперь же узники они своей Судьбы.
Усмешки. Боль. И каждый хочет опорочить…
А в чём они повинны? У них такая доля…
Ущербность – не порок, а тяжки муки!!!
Нести свой Крест и жить среди людей изгоям,
Быть пленником посреди руин разлуки…

Мне снился сон, о том, что время и пространство Универсума,
В мозге моём голлаграфическим сфероидом воссоздано.
Мне снилась вечность, что неслышно миновала мимо,
Пока мы занимались сексом под открытым небом,- так красиво.

Открылись вновь врата в свободу кибермира,
И мы сливались там энергией чистейшей в киберандрогина.
В наших телах кипела электрическая, генетическая сила,
И вся вселенная была у нас в руках,
Как перманентная бессмертная картина.

Возможно, все, что есть в тебе...

Замри, прошу, остановись мгновенье,
Как быстротечен мой недолгий путь,

На память о себе оставить я творенье
Должна успеть, и лишь потом уснуть.

Мы заблуждаемся беспечно полагая,
Что бесконечно время здесь для нас.

Ошибки в жизни - доля молодая-
Я призадумалась об этом лишь сейчас.

Под вихрем мыслей щелкнуло внезапно,
В душе покой нарушен навсегда,

Я целью задалась на лист бумажный,
Оставить капельку волшебного тепла.

Мазками стих рисую как художник
И робко оставляю след...

Эх, красавица!
Сердце плавится.
Отвернулась ты,
Не взяла цветы.
Для тебя я рвал
И тебе не врал.
То – мои мечты
И в них только – ты!

Припев:
Моя любовь
Жарчее солнца,
Но стынет кровь,
Где свет в оконце?
Уходишь ты
И гаснут зори.
Горят мосты,
Вокруг лишь горе!

За что покинула,
На муки зринула?
Ты не ответила,
Как не заметила.
Не плачу, тоскно мне,
Сердце горит в огне.
Тебе смотрю я вслед
И нет страшнее бед.

Припев

Тебя бы рад забыть,
Но как же дальше жить...

Все идешь и идешь. И сжигаешь мосты.
Правда где, а где ложь? Слава где а где стыд?
А Россия лежит в пыльных шрамах дорог.
А Россия дрожит от копыт и сапог.
Господа офицеры, голубые друзья.
Я конечно не первый, и последний не я.
Господа офицеры, я прошу вас учесть:
Кто сберег свои нервы, тот не спас свою честь.

Кто мне враг, кто мне брат, разберусь, как нибудь.
Я российский солдат, прям и верен мой путь.
Даже мать и отца, даже дом свой забыть,
Но в груди до свинца всю Россию хранить...

Организм объявил мне забастовку.
Требование: «Долой голодовку!
Трёх…четырёхразовое питание!
Пирожное до объедения!
К чёрту, морковку и прочую траву,
Что я скотина жевать эту ботву!
Давай мне мясо и окорочка,
И хватит валять дурочка!»

Ти виграв це поєдинок,
Він породжує нове бажання,
Ти для мене у світі єдиний,
Та ця битва, вона не остання.
Я боротимусь знову і знову
Допоки вистачить сили,
Бо це доля, - не випадковість,
Віддам душу за тебе мій милий.
Я Всевишньому вдячна за дар,
Бо без його не вміла б любити
Серед розпачі, смутку і чвар,
Не змогла б це життя я прожити.
Моє тіло належить тобі,
А мій дух... Він давно уже твій,
Ти б`єшся за мене в пітьмі
У страшній, як нічний буревій.
Та я вірю в монотонний...

Купил Кабак притворной славой
Ну что ж и это не впервой
Грешу бессмысленной забавой
И как всегда кляну запой

На дне стакана созерцаю
Сгоревших ангелов в вине
Омар Хайяма вспоминаю
И греков истина в вине

Но холод севера суровый
Ложе южанки не родня
А спирт безверия сучковый
Мне лекарь и душе судья

Он не нектар эфира моря
С ним эйфория коротка
И в девяносто крепка доля
Морозит грудь огнем дыша

Допив бутылку до остатка
У злости трезвость ох сильна
С рассветом без любви...