Долюшка-доля

На льду сомнений,
Мысли след.
Семь бед и лишь один ответ,
Горчит, плод тяжких размышлений,
Боится ум своих решений.
Последний, крайности рубеж,
В них перейдён и нет надежд.

Сплеча рубила,
Спесь гордыни,
Меж туч, небес смотрел клок сини.
Порвав их в клочья ветра сила,
За горизонт прочь уносила.
Нет, всё не то и все не те,
Тону, в холодной пустоте.

Травою тропы зарастали,
К свершений датам-вехам-срокам,
По жизни непростым дорогам.
Трудов привычные печали,
Сквозь непонятности...

Любит-нет, ты с улыбкой,
На ромашке гадала.
А судьба белой ниткой,
Тьму дней грустных сшивала.

Иногда боль страданий,
Вплетёт мир в нить дорог.
Даже если гаданий,
Был хорошим итог.

И тогда: - «До свидания»,
Нам сказав, люди врут.
И навеки прощание,
Даст нам жизни маршрут.

Ах судьба, судьба-долюшка,
Ах за что в жизни ты,
На её нам, на полюшко,
Не те садишь цветы.

И соврёт нам гадание,
Словом «Да!» в лепестке.
И страданий терзание,
Ты узнаешь в тоске...
Марковцев Ю.

То что верно нам, то и праведно,
То нам свято, радеем о том.
Хорошо когда, тогда правильно,
Тогда радостно – сердцу с умом.

И мы все в своих, в жизни долюшках,
Все по своему, счастьем живём.
На путях своих, на дороженьках,
Его ищем, мечтаем о нём.

И какие мы, таким видится,
Наше счастье, нам в наших умах.
И подруга то, то обидчица,
От того, нам судьба на путях.

Хуже злого нам, хуже ворога,
Мир когда, наше счастье в нём – грех.
За него он с нас, возьмёт дорого,
Или сгубит...

Выпито – не вылито,
Зря не утекло.
Миром в душе выбито,
И добро, и зло.

Поле дней прополото,
Долюшки рукой.
Боль в корзину опыта,
Брошена судьбой.

Заблудившись в мысли,
Цель я потерял.
В жизни своей смысле,
Сомневаться стал.

Всё своею мерою,
Взвешено умом.
И живёт он верою,
Что есть правда в нём.

Думал ум всё правильно,
Но судьбы пятОй.
Сдавлено-раздавлено,
Время правды той...
Марковцев Ю.

Ах, ты сердце чуткое,
Ах, душа ранимая.
Что ты стонешь будто я,
Будто скоро сгину я.

Ох, ты мир коварный,
Ох, путей сплетение.
Их, дал Бог нам главный,
Не спросив нас мнение.

Ух, ты боль колючая,
Ух, болезнь зловредная.
Смята волей случая,
Сжалась душа бедная.

Ой, ты моя долюшка,
Ой, судьба моя.
Скрыли тучи солнышко,
Мёрзну — зябну я.

Ах, ух, ох и ой,
Жизни междометия.
Рядом ты со мной,
Не один на свете я...
Марковцев Ю.

Разгулялась зима Матушка…
Свою песню поёт нам с утра,
А у осени… другая долюшка!
Покинуть наши края пора.

Всю ночь трудилась зимушка…
Укрывая степи и родные поля!
Кружила утром, белая метелица…
Укрывая наши, - леса и степя.

Не страшны на Дону морозы…
Всё укрыто снегом сполна!
Правда на дорогах сейчас заносы…
Так это, - не большая беда.

Никуда не скрыться, никуда не деться,
От судьбы-судьбинушки, долюшки своей.
А в далёком времени, а в далёком детстве,
Где был мальчик маленьким, жили веселей.

Было всё другое, были ВСЕ другие,
Не боялись дети, взрослых им чужих.
Люди были разные — малые, большие,
Но почти-что не было, злобных среди них.

Мира горизонты, люди раздвигали,
За пределы неба, в звёздный мир рвалИсь.
Было большим счастье, малыми печали,
И кружила голову, звала в полёт высь.

Были белей снЕги, травы...

Ай, на заре, на зорюшке
Гусли берет гусляр,
Поет о любви, о долюшке,
О свете далеких Стожар.

Песня несется вольная,
Душа подпевает в такт,
Гусли играют стройную
Радость, и свет в глазах

Напомнит о жизни искренней,
О счастье с любимым жить,
О вечной неукротимости,
Желании мир любить.

Ай, на заре вечёрошней
Гусли берет гусляр,
Поёт, проводив восторженно
Закатный, нежный пожар.

© Copyright: Надежда Мунцева, 2021
Свидетельство о публикации №121090706891

*
"...5 сентября 1943 года город был полностью освобождён..."
*
.
.

Когда будили степь зарницы,
пошли окрест дымЫ плясать,
тогда восстала рати сила.
Казачья долюшка моя.

Хлеба склонились ночью, в поле
зерно слезАми в землю льёт.
Казак грустит и в небо смотрит,
луна тоскливо песнь поёт.

Сгорели хаты; мать родная,
жена и дети далеко.
Сдавила грудь судьба лихая;
в чужбине горькой тяжело.

Разбудят степь зарницы снова,
погоним злобного врага,
и хаты новые отстроим...

Родных небес забыв глубины,
Я шёл в далёкие края.
А ветер гнал, толкая в спину,
И не вернусь обратно я.

Я не вернусь, в подворье нашем,
Уклад и жизни быт иной.
И дом наш, в цвет другой покрашен,
И в нём, хозяином другой.

И не меня ждёт вечерами,
Там теплотою стен уют.
Так быть должно, нам Небесами,
Назначен жизни был маршрут.

И никогда уже не будет,
Как прежде в мире всё опять.
И никогда уж полной грудью,
В степи родной мне не дышать.

Что ж, значит долюшка такая,
Дана по...