Долгой-долгой

.
Кипят черноморские волны.
«Меркурий» стремится вперёд,
отвагой и мужеством полный!
Присяга на битву зовёт!
Отваги и мужества полны!
Бой смертный, кровавый грядёт.
.
Турецких линкоров бортами
зажат несгибаемый бриг.
Прибитый на гафель гвоздями
стяг русский над морем парит!
На гафель прибитый гвоздями
стяг чести в бессмертье летит!
.
Едины в решении смелом
погибнуть в неравном бою.
Герои свершают умело
маневры и бьют по врагу!
Герои воюют умело.
Изранены, бьют по врагу...

.
Здравствуй, русское красное лето!
Кровью, памятью, долгом согрето.
Веры, правды кольчугой одето.
Богом данное, предков заветом.
.
За прекрасною русской весною,
за рассветом и за очищеньем
битвой смертною, преображеньем
всходит солнце над нашей землёю.
.
Корни, вера, язык и свобода,
честь, любовь и служенье до гроба –
скрепы жизни, культурного кода
для великой семьи, для народа.
.
Здравствуй, русское лето!
Россия,
царствуй правдою, славой и силой!
Птицей-Тройкой могучей...

Опираясь на локоть, смотреть на тебя свысока –
долго-долго, так долго, как выдержат жадные губы,
поцелуев лишённые…
И онемеет рука.
И глаза твои – два притаившихся хитрых зверька,
два бездонных колодца, два властных и нежных инкуба,
вдруг открывшись, застанут меня за моим воровством…
И придётся вернуть, всё что я подглядела бесстыдно,
и принять наказанье за дерзость.
И скрыв торжество,
покориться, чтоб навзничь поверженной быть божеством,
и пощады просить, отражаясь в глазах...

Ничего не даст мир безвозмездно,
И за так, лишь в мышеловке сыр.
И в долги вгоняя нас, нечестно,
Часто, против нас играет мир.

В долги вход — за малые копейки,
Выход же — за многие рубли.
И к деньгам банкиров уйдут деньги,
Из карманов жителей Земли.

Все своей, всех измеряют мерой,
По себе всех судят, потому.
Обмануть, живущих в добро верой,
Легко очень хитрому уму.

Честный сам, такими же считает,
Всех вокруг и это плут и лжец.
В свою пользу быстро обращает,
Не упустит...

18 декабря
.
Чада, любите, любите друг друга.
Цель нашей жизни – чтоб с Богом навек.
Зло и война – путь порочного круга.
Веруй! Спасёшься тогда, человек!
.
Тихого голоса звук восходящий…
Келья. Одесса. Мужской монастырь.
Старец Иона, над явью парящий,
слабый, больной, но душой богатырь.
.
Бесоподобных людей нам нагонят
свет уничтожить, но нет, не боюсь.
Преображением братья восходят:
Время! Покайся, единая Русь!
.
Чада, любите, любите друг друга! –
старца славянам, нам, данный...

Девушка на шпиле… Тёмный свод
неба ленинградского клоками.
Ас фашистский очередью бьёт,
разрывая душу с облаками.
.
Взгляд глаза в глаза! Бессилен враг!
Жив кораблик с золотым отливом.
Пулемёт замолк. Не сброшен стяг:
спрятан, слился с маской сиротливой.
.
А внизу тень смерти серой мглой.
Город мой любимый, милый страшен.
Стал неузнаваемым порой –
зданий строй войной обезображен.
.
Дни и ночи голод, холод, тьма.
Жгут зенитки ад прожекторами.
Цепи рвёт блокадная тюрьма
рёвом...

Солнце встанет и теплом, клён потрогает,
Лучик в кроне, меж листвы, затеряется.
Здравствуй солнце и весна, как же долго я,
Ждал тебя, во мне душа, болит-мается.

Как же долго в этот раз, было холодно,
Как же медлено в днях шло, время зимнее.
Как же долго льдом была, мутным скована,
Вода в озере и лес, спал под инеем.

Как же быстро ночь зимой, росла временем,
И как медлено теперь, день весной растёт.
Как же зябко под дождём, жить в нём ветренном,
Как же муторно тогда, всем кто им...

Не люблю, быть кому-то обязанным,
Не люблю, за собою долгов.
Ими я, словно путами связанный,
И их вспомнив, выть волком готов.

Лишь от близкого, верного друга,
С кем уже, вместе съел соли пуд.
Бескорыстною, будет услуга,
Без долгов, обязательств и пут.

Ну а все остальные стреножат,
Обязав, меня их добротой.
И я буду, услугу им должен,
Дав им право, командовать мной.

А я жить не люблю по приказу,
Но мир сжал, обстоятельств нуждой.
И я снова, кому-то обязан,
Доброты, помощь...

Ты меня не найдешь никогда,
В пустоту все уходят пути,
Там цепями богов скован я,
И нельзя мне оттуда уйти.

Я и узник, и раб, и король,
Для своей нелепой судьбы.
Долго я терпел эту боль,
Но нельзя мне отсюда уйти.

Цепи руки сковали и жизнь,
Тяжелы они и прочны.
Мне бы взять и с рук их сорвать,
И покой, наконец, обрести.

Но те цепи не смертный ковал.
Не пытайся меня ты спасти.
Ни один бог те цепи проклял,
Чтоб не мог я отсюда уйти.

Но когда-нибудь цепи спадут,
Отворятся...

Она ходила - в красном с белым,
Он - темно-синий был герой,
И вот, когда все вишни спели,
Жизнь обернулась к ним игрой.
Он к ней тянулся - мягкий, сильный,
Ее он Милой величал,
Она не Лиза и не Сильва,
Но импульс шел, а взгляд кричал.

Одноразовый муж,
Многоразовой проблемы,
Он хотел, он был дюж,
Рядом с ней, а не с Еленой.
Одноразовый муж:

Она стирала. День был летний.
Звенит звонок, как громкий зов,
Он звал ее, как мушку к слету.
И дверь закрыл, замок - засов.
Проходит...