Долги

Нет денег… И грустит душа,
И мыслит, где же взять? Откуда?
На хлеб, продукты, малышам…
И не надеется на чудо.
В который раз концов не счесть,
Как их свести и что убавить,
И где тот день, и где та весть,
Где час, чтоб что-нибудь исправить?
Душа скорбит, душа болит,
Нутро в себе перевернула,
Она почти что всем кричит,
Что в долгой боли утонула…
Взирает мир из всех окон,
Взирает мир из глаз холодных,
Ничто не пробуждает стон
Тех душ, что в поисках голодных…
Берет на руки малыша
И...

В день ты явился...- да не в тот
( Не вышло...- в первое Апреля! ),
а то бы жизнь, чрез анекдот,
сошла судьбой...- а ля Емеля ( ! ),
где ты — не Ангел во плотИ...,
всё, чрез нахальные замашки,
интрижки силишься плести,
средь африканской развлекашки...-
И поделом...- А как прожить ( ? ),
без диалектики моментов...
Ну, не с безмозглостью ль дружить,
в безумной прозе экскрементов ( ?! ),
где слыть, фамилией, не Кант
( Зато...- тебя никто не знает... ),
а Кан ( ! ), и, значимо, талант...

Куда горе катится? Стал БТР.
По полю его мужички загоняли.
«Мы ж, хлопцы, свои – все из СССР.
Из Киева к нам со стальными конями?»

Шевроны со свастикой – правый майдан.
Крестовый поход на восток Украины.
Покрышки горят, извещая славян.
У Славинска крайние хаты – руины.

«Зачем вертолёты к нам носят десант?
Солдатики – наши сыночки и братья!
А им всё твердят, что народ – диверсант,
Сепаратист, к терроризму причастен».

Бендеровцы, радуясь, Днепр перешли,
Давно расслоенье в стране...

Вступление

Великий Рим – он жаждет развлечений!
Патриции и чернь уж занимают ложи,
Глашатае, рекламы лезут с кожи,
Описывая краски тех мучений,
Что на арене мы увидеть сможем!
Ланистой красочный сценарий смерти сложен.
Букмекеры здесь бойко рассуждают,
Кого убьют, и часто ль побеждают,
Юнцы, взошедшие впервые,
И будут ли там звери злые.

К чужой в нас смерти интерес.
С ареной Рима был заложен,
И с постоянством он продолжен,
И тут бессилен наш прогресс!

Но, что за шум...

Жили Дед и Баба без затей.
Захотела Баба вдруг детей –
Колобок в субботу испекла
И его “сыночком” нарекла.
Рос, как на дрожжах, тот Колобок –
Сто раз на день кушал их сынок…

Съел соленья и варенья
Он без совести зазренья;
Хлеб весь съел и весь овес.
С каждым днем растет запрос –
Подавай ему курей
И зажаренных гусей.
Куры, гуси – пол беды;
”Подавай свиней сюды!” -
Не наелся, хочет снова.
Уже в ход пошла корова
И молоденький бычок;
Не наелся, толстячок.

Дед за голову...

Прав был Кутузов – на что им надеяться?
Можно француза и не торопить:
сам побежит, никуда он не денется –
даже дубиной не надо лупить.
Армия тает в болезнях и голоде.
Крепко лютует в лесу партизан.
Наполеон засыпает на холоде,
снится, сердешному, сыр пармезан…

Князя Андрея Наташа по правилам
в церкви отпела, когда отошёл.
Погоревала, и душу избавила:
там-то, должно быть, уже хорошо…

Граф Николай затворился в имении
и на штиблеты сменил сапоги.
И тренируется в редком...

Ты был выброшен на берег не своего времени –
то ли жертвой космической, то ли лукавой судьбой… -
но был выброшен преждевременно,
чтобы пройти очень узким путем,
без опоры на Род и на Круг,
без опоры – по острому лезвию не своего времени –
это самый короткий путь – к Преображению,
к освобождению из заточения 3-его измерения.
Путь становления Душой, пестующей твой Дух.

Сегодня ты прощаешь – всех, себя и отпускаешь все воспоминания
за горизонт покоя и растворяешь соль надежд в лучах...

Как любим мы критиковать,
И всё у нас так очень плохо,
Проблемы любим создавать,
Себя жалеть и охать, охать.

Ты ведь не прав - пойми, прими,
Мне очень часто говорили,
И не достоин ты любви,
Тебя мы в жути обвинили.

И не поймёт ни стар, ни млад,
Никто не должен в этом мире,
Долги Отец нам отпустил,
И мы свои давно простили.

Хотеть мы можем и желать,
Но воплощать лишь наше право,
Любить мы можем иль страдать,
Смотрите честно, не лукаво.

И обвинять - то наш ведь грех...

Благодарю Небеса за их голоса!
За то, что жизнь мне заново подарили
И никого при этом не ударили,
А воодушевили и жизнь прославили!

Слава Отцу, Сыну и Святому духу,
Что привели меня к духовности!
Ту, что долго жила в греховности.
Грех мой в том, что себя не любила,
Беспечно жила и сквернословила.

Жила, не тужила и заслужила, -
Болячки, неприятности и...
Через них стала познавать
Духовные ценности.

Духовные ценности бесценны!
А мы, чем ценимся?
Мыслями плохими или желаниями...

Звал её он своею принцесою,
Берегиней, любимой своей.
Всей душою, открытой и честною,
Жил он ею лишь, в мире людей.

Только мир сделав честность пороком,
В том стремился его убедить.
И он честным трудом в пути долгом,
Лишь долги в нём сумел накопить.

И познав нищету — удел скромных,
Был он вынужден в ней в мире жить.
И принцесе своей в день влюблённых,
Не сумел и цветочка купить.

Друг влюблённых , их дум повелитель,
Где же ты, Валентин Святой — где???
Ты их судеб Земных...