Дои

Двенадцать молодых ребят
навстречу дедушке спешат.
Малыш встречает старика,
протянута тому рука:

Благословенье дайте мне,
чтоб плыть с друзьями по волне.
- Сейчас ты молод, Новый Год -
шагать тебе в большой поход.

Заботы - завтра принесёт,
работа, друг, всегда найдёт.
Взрослеть ты будешь каждый день,
Потом, как я, уйдёшь ты в тень.

Растёшь ты месяцами сын,
и держишь власть ты не один.
- Учту, спасибо, что сказал,
сейчас я многое узнал.

Дружить мы вместе будем год...

Что будет однажды с тобой и со мною..
Ты станешь примерною чьей-то женою,
Я буду кому-то заботливым мужем,
И, может, забуду, что был тебе нужен..

Ты станешь лелеять красавицу дочку,
Подарит мне жизнь непоседу - сыночка,
И будут вокруг и друзья, и подруги,
И только меня с тобой рядом не будет.

Но будут рассветы, и будут закаты.
И мы будем думать, что не виноваты
В течении жизни, в сплетении судеб,
И только лишь нас друг у друга не будет..

А будут другие - случайные - встречи...

Живёт надежда в маленьком сознании
Не может быть, произошла какая-то ошибка...
Не покидает боль, душевные терзания,
Но, чем взрослее, тем надежда хлипка.

С десяток названных сестёр, братишек.
Все общие игрушки. Пол из выцветших досок.
Десятки брошенных девчёнок и мальчишек.
Не слышавших ни разу слова дочка и сынок.

И так живут своим условно дружным коллективом,
Подскакивая с мест на фразу: -Дети, к нам пришли...
Мечтают все услышать с искренним наивом...
Слова: -Ну наконец...

Этих слез гробовой перелив,
Это жито с гнильцой погребною,
Наши очи огнем проточив,
Их растлит разве солью одною.

Лишь нетленные блещут огни
Над поруганным стягом свободы,
В смертных латах пылают одни
Нам во здравье воспетые оды.

Плесень смертью ожжет, и смотри,
Потемнеют они и нальются
Тронной краской, с которой цари
По достоинству не расстаются.

Окуни же в потир их персты,
Солонеет пусть кровь и стекает
С рук, пусть пурпур престольной тщеты
Век Полынь шпилем тьмы протыкает...

Который прежде назывался саблезубым
Исчез за тканью тысячи ночей
И то, что называет новый век разумным
В волшебном танце топчет, попирая, Сапотэк
А что потом?
Бывшие дочки с узорами широких рукавов
Смеются вслед нося звериный мех в партерах
Купаясь в блеске бриллиантов слов-оков
Спелые вишни заменяют сахар
Отъездов, перемен, паромов и долгов
И шлейфом тянется прохлада от спин успешных золотых быков
Огонь готовый тлел в благословенный день субботний
И мир смотрел всё замечая свой...

В детстве ещё, ей стёрли улыбку,
мамуля сказала: "...лыбишься, что?...
Девушке быть с улыбкой - ошибка,
а несерьёзных не любит никто..."

И по губам не раз, получала,
ей не понятен был странный запрет.
Строго за дочкой мать наблюдала,
дав, наставленья такие в семь лет...

Эта наука крепко засела,
в детской головке, оставив свой след...
Ей улыбаться - только по делу,
сей соблюдала по жизни обет...

Часто шутили: "Очень строгА ты...,
без пистолета и Не подойдёшь..."
Девушка-песня...

Ах, цыгане!
Скитальцы
Полей.
Вы шумны
И беспечны,
Как дети.
Ваши спутники -
Пара
Коней,
Да кибитка,
Да вольный
Ветер.

Ваш очаг -
Над рекою
Костёр,
Ваша пища -
Похлёбка
Пустая.
Вам жилищем
Дырявый
Шатёр,
А постелью -
Трава
Луговая.

В поле снежном
Кнутами
Длинными
Вас стегали
Шальные
Метели,
И крестили
Июльскими
Ливнями
Небеса
У речной
Купели.

Жизнь
Бродячая,
Ох, нелегка!
Кажет месяц
Задумчивый
Рог.
И течёт
Ваш обоз,
Как река,
От развилки
К...

Пару полотенчик подарили,
помню, уезжали в США.
Только вот, о дружбе позабыли,
дружба ведь, не стоит ни шиша...

Правда, те друзья и приезжают,
в этом есть какой-то парадокс...
Лица те же, души чьи - не знаю,
будто, срежиссировал Хичкок(s)...

Будто, поселились в оболочках,
странные, чужие существа...
Выросли у них сынок и дочка,
разных человека как-бы, два...

Вроде и язык свой не забыли,
но не понимают ничего...
Плату им там что-ли, заменили,
в сердце калькулятор - ё моё...

Я не могу понять никак -
Откуда ненависть твоя?
Пятнадцать лет продлился брак,
Пятнадцать лет была семья!

Ведь столько делал для тебя,
А ты не помнишь ни шиша!
Всё в дом таскал, тебя любя,
Неблагодарная душа.

И ведь, была любовь у нас!
Прощальный шёпот у дверей,
И поцелуи в поздний час,
Под светом жёлтых фонарей.

До свадьбы секса сладкий плен,
И белоснежная фата,
Семейных обретенье стен,
Вокруг дочурки суета.

Куда же это унеслось?
И почему такой конец
Того, что счастьем...

Мама принесла подушку,
Положила на диване,
Словно мягкую игрушку,
Отдохнуть хотелось маме.

Ах! Подушка, как перинка.
Мама быстро задремала.
Тут проснулась Аделинка,
Сразу громко плакать стала.

Словно перышко, пушинку,
Мама дочку подхватила.
На подушку Аделинку -
Капризульку - положила.

Аделинка засопела,
На бочок перевернулась.
И на маму посмотрела,
И довольно улыбнулась.

Мягко, ничего не скажешь.
Не набить в подушке шишки.
Поиграть тут можно даже.
Словно в гнездышке...