До дальней зведы

Держась, за нитку Ариадны,

блуждая, лабиринтом темным,

увидеть Светоч так отрадно,

манящий дальним бликом сонным.

Идя к нему, неудержимо,

меняя вехи в Переходах,

ненужное промчится мимо,

а ценное - родится в всходах.

Лебяжий пух далекий, звездный,

под Ветром Вечности кружится,

чтоб в Миг, какой-то судьбоносный

в глазах любимых заискрится...

В резной тени шумящей пальмы,

цветов, вдыхая аромат,

любуюсь горизонтом дальним....

В пушинках розовых закат,

купается в бездонном небе

и отражается в морском...
.
Где волны шепчут в шумном беге

о сокровенном, о своем...

Их белопенные барашки

ласкают бережно песок.

На его мокрой промокашке

следы ушедших... мокрых ног...

Крутое ракушкино ушко

закатным золотом горит,

оно, рыбешкиной подружки,

секреты помнит... И хранит...

Парит над гладью синей птица...

Ты меня как зеницу ока бережешь,
Самый сильный, материнский инстинкт,
Когда горе, да беда рядом, да сплошь,
Сохраняется нашей связи душевной реликт.

Не спасет амулет или идол истукан,
Если буря в ушах резко будет свистеть,
Не раскроет острые зубья капкан,
Только кровь запечется, будет густеть.

Что вернусь к тебе я обещал,
Эта клятва дает силы для дальнейшей борьбы,
Эту мысль как себе я другим внушал,
Выходя из сеней родимой избы.

Николаем ты меня назвала,
Это имя победы над...

Желоба размытых дорог
Обрамляют пространную пустошь,
Ускользая в небесный поток,
Горизонт подпирая, ревущий
Окровавленным телом заката.
Уплывает течение взгляда
В рассыпного огня палаты,
В потускневшего дня обряды.
Сердце, пьяное бодрым эфиром,
Преподносит восторженный отклик,
В колыбели бездонного мира,
Багровея лучистою топкой,
И крича, что есть мочи, в дальний,
Наполняемый ночью остров
Утомленной земли, знамя
Водружают светильники-звезды
Сонной темени, тают дороги,
Искушая...

По узкой дальней дороге

бредут усталые ноги,

спешат точеные ножки

в высоких, модных сапожках.

Летят в сапогах-скороходах,

бывавшие в трудных походах,

и шаг отбивают ритмично,

походкой надежно-привычной.

Толпа не редеет - напротив!

Все гуще, кто пеший, кто с тростью...

Толкают друг друга к бордюру,

а если споткнется кто, сдуру,

затопчет табун оголтелый,

упавшее хрупкое тело...

Нам бы взвесить, измерить и вычислить время,
серым бликам на пыли зеркальной верны...
Первым словом любовным снимается бремя-
тяжкий камень гранитный с усталой страны.
Воспевая весеннее, новое в жизни,
доедаем сомненья вчерашнего хлеб.
Раширяем границы сердечной отчизны,
открывая темницы реальности Мэб.
Усмиряем дыхание ревностной бури,
брызжет лавой вулканною язвенный гнев.
Нежно розовый цвет, исцеленный лазурью,
мягким светом мерцает в мечтах королев.
Радость к верному путнику...

Подоспела осень
Золотить дорожки,
Солнца пыл уносит
В дальнюю сторожку.

Усталь неба смотрит
В серые туманы,
Ветер песнь заводит
Канителью рьяной.

Подоспела осень,
Обдала тоскою,
И в дождливых космах
Память бьется зноем.

Летняя разлука,
Мрачная беседа,
Ах, какая скука
Эта усталь неба.

пусть все уходит
как тому и суждено
а я остаюсь в одиночестве
греться на вечернем солнце
подперев щеку ладонью
у окна летящей электрички
уносит версту за верстою
пейзажи до станции дальней
качает вагон словно море
вдыхая лучи всепрощенья
погруженно вслушиваюсь
в эту теплую музыку памяти
о былом и пропавшем навеки
пожалеть так приятно до рези
услады закатной озноб

Связало тишину узлом видений сонных
Крыло ночное, выползла наружу
Луна из черной преисподней
Полотна́ вселенской стужи,
И замерцал далеких солнц небесный караван,
Узорный ряд выстраивая статно
Созвездий, судьбоносный океан
Ложится на судьбу, пронзая воздух ватный
Холодною зарей, в пустыне бессловесной
Гуляли духи по градам и весям
Сказаний древних о победах ратных,
О государях-самодержцах, родом знатных,
Под облаками летописной пыли
Стирая грани вымысла и были.
Земля эта...

Всё это было. Было до и было после,
Но всё, что до – то не дожило вовсе,
Но было Слово. Слово было до Начала,
Но Слово было Алефом вначале.

Всё это было. До пришествия Христова.
И - до Нашествия. И – после... Но до Слова.
И – до Потопа... до Распятия... до Веры...
До Искушения и до... до Смерти первой.

Всё это было. Было до и были струны...
Дорога дальняя до самого до края
От Ада Божьего до Дьявольского Рая,

И это все до времени безумно,
А в небе шли военным маршем чьи-то Луны...