Дневнику мага

Щадить нас не жалает время.
Мы не становимся моложе.
Все больше тянет нас быть с теми,
Кто близок, кто всего дороже.

Семья, родные,связь с друзьями,
Как воздух, нам необходимы.
Не ждем, звоним, приходим сами.
При встрече не проходим мимо.

На фото - молодые лица.
Наброски в дневнике забытом.
Не хочет память отступиться.
Нас тянет в прошлое магнитом.

Во сне мы видим школу, парты.
Звонка мы слышим переливы.
Открыть бы, как гадалка, карты,
Узнать, те, кто был рядом, живы...

Мы были последним советским поколением,
Носили на груди октябрятские звездочки,
Подрисовывали фингал и рожки Ленину,
Шаля напропалую в учебных заведениях…
Тайком курили. И взрывали что-то в колбочках.

По черно-белому «Рекорду» бубнил речи Брежнев,
Его мы сразу переключали на мультики.
Потом в дырявой и запачканной одежде
Бежали жечь костры домов двух между,
С печеною картошкой уминая фруктики.

И было очень стыдно, когда родители
Читали в дневнике все замечания,–
Размашисто...

Падение.
Толерантность смерти.
Самобытность замкнутого пространства.
Выцветшие губы не ветру,уносящем мысль.
Хрипота в прокуренном голосе любви.
Идиотский смех ребенка-дауна,
Кому суждено свершить Великое.
После чего Чело возымеет по периметру Разума Ореол Гения.

Колесо в движении.
Паутина искривленных измерений.
Обрывающиеся следы на краю бездны.
Глаза очарованные затмением.
Муравьинная дрожь по коже.
Круг на земле нарисованный одиночеством.

Падение.
Осенние пейзажи вселенной...

Для того, чтоб писать о тебе
Мне не нужен какой-либо повод,
Ведь ты – всюду, ты – в каждом дне,
Мной написанном слове новом.

Как назвать то, о чем я пишу?
Может быть – дневником откровений?
Я всю жизнь свою карандашу
Отдаю за счет сновидений.

А еще так же письма пишут.
Пусть – не зная, но все же – с надеждой,
Что, прочтя письмо, он услышит:
Сердце бьется быстрее, чем прежде.

Может, это – в любви признанье,
Моих мыслей с бумагой – помолвка,
Отраженье моих мечтаний,
Моих...

Мечты остаются лишь с нами,
И с детства они в нас живут.
Фантазии вместе с словами,
В тетрадке в линеечку ждут.

Cвоих выбирали кумиров,
Писали о них в дневнике.
Как нам хорошо раньше было,
Мы счастием жили везде.

Влюблялись, с печалью дружили,
Но в нас сохранилась любовь.
Как раньше нам здорово было,
Так счастливы будем мы вновь.

В дорогу... Надежда, веди!
Оставшиеся, поднимите
Бокалы за тех, кто в пути...
И ждите. Молитесь и ждите...

Ян Налепка

Летят года над тихой Садгорой...
На кладбище среди мещан окрестных
Лежит, дождем оплаканный, Герой
Советского Союза – не из местных...

Ян Налепка – словацкий капитан,
А ранее – учитель в школе сельской...
Смерть на войне гуляет по пятам...
Он, мертвый, горд: от пули пал немецкой.

И это означает, что врагу
Не шестерил, не заключал с ним сделку....
В упор...

Её стихи, блокнот... так тихо...
Мелодии здесь больше не звучат.
Раскрыты дневника страницы,
И надпись там "Люблю Тебя..."
Настало лето, но льёт дождь,
И расцвели черно-белые цветы.
А в небе снова дикий гром...
Вот так и рушатся мечты.
И месяцы местами поменялись,
Не лето там... зима...
Но слышит голос он знакомый часто:
"Люблю Тебя... Люблю Тебя..."

День рожденья встречу на реке.
Волны-годы плещутся чуть слышно.
Две пятёрки в жизни дневнике
Начертал учитель мне Всевышний.

Не хочу в отличниках ходить,
Быть благоразумным и усталым.
Мне бы две пятёрки заменить
На две двойки! Но – их не поставят.

Скажи мне, что тебя волнует,
Что не дает тебе уснуть.
Весна, твой организм бастует,
Вновь непонятно щемит грудь.

Скажи, о чем опять мечтаешь,
О чем ты пишешь в дневнике.
Ты в облаках опять летаешь,
Душою, телом на земле.

Скажи, наверное, ты болен,
Болезнь твоя понятна мне.
Любовь! Да, ты ее достоин,
Любовь мой друг живет в тебе!

Красное солнце и синие горы,
Воздух прозрачен и свеж.
И перед сном море берег умоет,
Мокрый, соленый он полон надежд.
Хочется вспять повернуть все былое,
Хочется снова в те двери войти.
В радостном мире, где нас было двое
Хочется снова покой обрести.
Хочется вновь окунуться душою
В омут безбрежной и нежной любви.
Но дневники, что писали с тобою,
Память теперь незабвенно хранит.