Дна

Снова тоска накатилась и гложет,
Вновь ностальгия владеет душой.
И потому мы болеем, быть может,
Что не умеем мы жить хорошо!

Вроде бы Бог не обидел талантом,
Но не сложилась другая судьба –
На своей Родине мы - эмигранты
И статус имеем один – голытьба.

Нас не спасают просторы России –
Всюду творится один произвол.
Правда всегда у богатых и сильных,
Нас к этой правде Господь не привёл!

Выпив бокал свой до дна за Россию,
Снова уходим с насиженных мест.
А Родина жалует щедро...

Счастлив тот, кто верит в свою нужность,
Для Вселенной, мира и людей.
Снова ветер, рябь бежит по луже,
Там на дне, живут букашки в ней.

На обочине в кустах, в глубокой яме,
Эта лужа, в ней всегда темно.
В ней не видно солнце с небесами,
Ил укрыл собою её дно.

Но и в луже-мире, есть заботы,
Для живущих там, средь ила в ней.
Как везде, там смерть найдёт кого-то,
Как везде, она живых сильней.

Во Вселенной, у живущих разным,
Будет мир их и его масштаб.
Тот средь слабых, будет...

Гадала осень на янтарной гуще,
и превращала, нежность губ, в цветок
на занесённой, первым сном, могиле;
на всякий случай,
приглушив огонь в камине
и перейдя на шёпот пресных туч.
Ты шла в немой пейзаж,
закрыв, беззвучно, двери,
одна, иль под руку с дождём,
а может, ветром,
на тусклый свет
разбитого стекла,
и будто плакала над каждым
сорванным листком,
согретая
горящим листопадом,
считая тени вдоль речного дна.
Гадала осень;
ты прощала холод;
и кончик взгляда,
как...

Её дыхание – движенье облаков
над карими глазами Сан-Марино,
туман над дремлющей аркадой Альп,
ноктюрн адриатической лазури;
в нём, больше, чем могли вместить ладони
гиперборейских ветров и холмов.
Я чувствую скульптурный тонкий мрамор
её изогнутой спины
на кончиках своих озябших пальцев,
как чувствуют безумцы с мудрецами
крадущуюся смерть.
Она царит над возбуждением зрачка
последнего художника природы,
как сакуры опавшая листва,
несомая водой прозрачно-медной.
Её дыханье...

Любовь прекрасна, несомненно.
Но - разная у всех она
Не напоказ, а потаенно
Пей по глотку ее - до дна!

Тридцать третья параллель,
Аномалий колыбель –
самолеты курс теряют
и в порталах пропадают,
появляются пришельцы
в Розуэльском инциденте*.
Не спокойна широта!
У Бермудов будоражит -
в глубине морской кураж,
то ли черти, то ль атланты,
волны ставят на дыбы,
и несет суда как щепки
по течению Гольфстрим,
там Нептун воронки лепит
круговертью из воды,
и у дна в последнем танце
извиваются угри…

Дальше, линией прямой,
под угольник, сапогами,
интервенций параллель
по Востоку...

Кубань в лоскутиках мазута
Бурлит, со дна вздымая ил.
Пускай мутна, но почему то
Мне образ твой невзрачнй мил.

Хоть повидала рек немало
По свету на своём веку
Клянусь, вторую не встречала
Тебе подобную, реку.

Другая, может быть, и чище,
Тебя прозрачней и теплей,
С песчаным, ровным, мягким днищем.
Но ты мне рек других родней.

Так чем взяла же надо мною
Река Кубань такую власть?
Секрет нехитрый свой открою:
У вод её я родилась

А может быть и правда, цель Пути — Дорога?!
Она сама — а не по ней ходьба.
И если верен Путь — она от Бога?
Но что ж тогда, сучайность и судьба?!

Закономерности, что вдруг пред нами проявились,
Зовём случайностью, иль это — Судьбы кнут?!
И начертав Пути, чтобы мы с них не сбились,
В ней силы Высшие, нас направляя, бьют.

Назначено ли нам, кем в мире станем?
И предначертан, Путь наш в Рай иль Ад?!
Иль всё же можем и должны мы сами,
Избрать свой Путь — потерь или наград.

Вопросы...

Из батальона выжил он один,
Контуженый, засыпанный в воронке
Очнулся он от тяжести в груди
И тишины натянутой и звонкой...

Пошевелился, cсыпалась земля,
Он выбирался тяжело и долго,
Туда, где его рота полегла,
И ротный комиссар убит осколком...

Он вырвался из земляного плена...
Кругом белесый, мертвый свет луны,
И струнами натянутые нервы,
Звенят от непривычной тишины...

Кто где теперь, сам черт не разберет,
Лежат, свои с чужими вперемешку,
Куда идти: назад или...

я знаю то, что ничего не знаю...

хотя, конечно, кое-что я знаю...
чуть-чуть, немного, где-то килограмм,
ну два, ну три, ну, может быть, четыре,
ну, ладно, десять... да чего уж там, -
я очень много знаю в этом мире!

да и в других мирах я не дурак
(и во втором, и в третьем, и в четвёртом)
я знаю - что, когда и где, и как...
я знаю до хрена, до дна, до чёрта!

я знаю о-го-го! (и у-гу-гу)
(и а-га-га, и э-гэ-гэ я знаю)
и этого скрывать я не могу,
а впрочем, это я и не скрываю...