Дна

Ветер, здравствуй…
Как ты там, родной мой?

МЫ С ТОБОЙ МЕШАЕМ СТОЛЬКО ЛЕТ!…

Всем, кто озабочен строгой нормой.
Всем, кто ненавидит
разноцвет.


Мы по жизни
прокляты на пару
любящими штиль и немоту.

Ты с вершин небесных
дуешь в парус…
Я… с земного дна… в сердца иду…


Кто-то вновь о нас
подошвы вытер.
И под дых нам - навтыкал синкоп!

Но тебе чуть проще. Ты же ветер.
На тебе ни ран, ни синяков…


Нам, братишка, повезло сегодня…

Но отыщется (дай только срок...

Луна поднимается выше,
Льёт свой загадочный свет.
Скрип лишь полозьев слышен,
В снегу оставляющих след.

Нет времени в снежной равнине,
Ночь бесконечно длинна.
И холодом эта пустыня
Морозит душу до дна.

Что думалось ей в те мгновенья?
Молилась она о чём?
Терзали ль её сомненья,
Что бросила отчий дом?

Что спорить сейчас, что неточен
Расчёт декабристов тогда.
Верности подвиг бессрочен,
Звездою пройдёт сквозь века.

Историю рассказывать
Начну издалека:
Случилось все в Испании
В средние века.

К известному художнику
Алхимик вдруг пришел,
Сказал, что краски лунные
Случайно изобрел.

Особый в полнолуние
Они дают эффект.
И тут же он добавил:
"Но есть один аспект:

Имеют краски лунные
Загадочный секрет.
Пиши, что хочешь ими,
Но только – не портрет!"

Художник усмехнулся
И ящичек убрал.
Алхимик распрощался,
Но денег он не взял.

Проходит ещё время,
И поступил заказ:
Портрет был нужен...

Чтобы любить, нужна сила
Чтобы мечтать, нужен дух
Чтобы тебя полюбили,
Нужен душевный слух

Если душа искрится
Если в глазах тепло
Как же тут не влюбиться,
Чувство прийдет само

Чтобы любить, нужна сила
Открытость нужна до дна
Женщина посмела, влюбилась
Женщина сошла с ума

Она сошла и вошла
В волшебное царство любви
В ней тот час зазвучали песни
В глазах загорелись огни

Женщина посмела, влюбилась
Не оглядываясь на былое свое
Судьба улыбнулась и сбылось
Тайное желанье ее

В воздухе, переизбытком кислорода, весенняя истерия;
россыпью пешеходов ленная мина города –
пейзаж, застревающий в пробках, проулках и перекрёстках;
мираж, проплывающих, скомканных, лютней звенящих
облачных стай; точечный лай по дворам
с утра; отдышкой вздыблено-рыжее солнце над гроздьями
остановок, парковок, витрин, картин сиюминутности;
вперемешку с грубостью нежные вежды невежды дворняги.
Три капли души во фляге – до дна – жажда.
Лишь один бродяга никуда не спешит –
ему, и дня не...

А с белых берёз растворяется дым--
Тумана рассеялся карлика грим,
Сковавшего инеем жизни сердца,
Открыв безграничее солнечных я.

И новым порывом энергий волны
Ярчает рассвет Небывалой Весны.
И почки набухшие Силы Души
Готовы раскрыться...Дыши,друг, дыши!

Вдохни это новое солнце Весны,
Раскройся вдыхая весь спектр Любви!
И пусть расцветает без верха и дна
Медовыми сотами сущность - заря!

Дыши, друг, дыши всем соцветиьем себя,
Ты в новой эпохе, ты - истино Я.

Поэт - это сила души без преград,
Идущая раем сквозь пышущий ад
Людского сознанья тревоги и лжи.
Поэт - это слово, но даром души.

Он чувств отраженье во всех зеркалах
На уровнях разных - во днях и веках.
И токи сомнений других и любви
Проходят сквозь душу его...Позови,

И он оттолкнётся от собственных нужд,
Прорвётся сквозь терни...и собственный хруст
Услышит потом, после битых зеркал
Своих отголосков из вогнутых скал.

Что есть поэт? Он колодец без дна,
Он зрелая осень,но...

Помолчать? Помолчи...Пусть останется память--
То, что есть не отнять, то, что нет --не убавить...

Обнажением дна прочертила борОзды...
Высевай семена...только лучшие--розы.
-----

Новый месяц взошёл на проталины неба...
Слышишь? Поезд ушёл...серый ум...Будто не был.

Лишь осталось одно--раскалённым металлом
Из печи потекла бело-огненной лава...
-----

И рассеялся дым прогоревшей печали...
Пробивался росток нежно-розовый--Звали?

На площади у магазина,
Стоит торговка тётя Зина,
Торгует луком и свеклой,
Весною, летом и зимой.
Её наряд не по погоде.
Ей сорок лет, не боле вроде.
Глаза накрашены модняче.
А как же? Ей нельзя иначе.
Любитель пошутить она
И водочки испить до дна.
Живёт она в общаге рядом,
Всех мужиков пронзает взглядом.
Детьми господь не одарил
И мужичка ей дать забыл.
Она бедняжка день-деньской
Мечтает о любви мужской.
С одним пошутит невзначай,
Другова пригласит на чай,
А третий в гости...

Остыло пламя запада, и черви ночи
прогрызли бреши звёзд на трупе тишины.
Зарёю чёрной ворон вскинул очи –
очаг теней, свечу сырой земли.

Взмахнул крылом, осыпал реку пеплом,
над ядовито-лунною травой
рассеял сон, псалом души предсмертной,
и нежно опустился в чей-то дом.

Там был, возможно, я, или, ещё кто –
чужая жизнь, сворованная мной.
Шёлк ворона укрыл метелью окна,
и я шагнул покорно в плен ночной.

Я не жалел оставленного крова,
я стал рекой – земли хрустальной раной –
и...