Дмитрий Мельников стихи

Люди исчезают без следа,
как в песок ушедшая вода,
в день весенний, майский, ветровой
тени их скользят над головой,
там, где зреет грозовой разряд,
без вести пропавшие стоят,
там, где шорох птичьего пера,
слышно их бессмертное "ура!",
отрок, белокур и русопят,
погибает в Вяземском котле,
вот его прощальный синий взгляд,
словно луч, проходит по земле,
вот платочек девичий летит,
инвалид на лавочке сидит,
вот мой дед играет в домино,
бабушка моя глядит в окно,
занавески белые...

Есть край один на плоскости случайной,
как будто бы холодный и печальный,
все то же небо серое над ним,
все так же стелется по ветру дым
из труб печных, - здесь топят даже летом,
и женщина, встающая со светом,
гремит в колодце цинковым ведром,
цепь лязгает, ведро стучит о стенки,
и мальчик прожигает на коленке
газету лупой, кошка бьет хвостом
и щурится на солнце, а потом
всё это исчезает за дождем.
Есть край один, куда душа моя
была занесена невесть откуда,
из безначальной тьмы...

К берегам прикованный крымский мост,
перекручен болтами, исклепан сталью,
я лежу, как мертвый, и роскошь звезд
наполняет сердце мое печалью;
рдеют пятна времени изнутри
на углах и скатах сетчатки ржавой,
на пространствах крови моей, Мари,
я храню великий язык двуглавый,
и вот так же в Азии сонной ты,
стынущая в знойной небесной тверди,
собираешь в образ мои черты,
чтобы Бог узнал меня после смерти.

19 июня 2012

С тех пор три дня прошло, как Осоргин
переселился в новую квартиру:
прозрачные полы и потолки,
и нет ни стен, ни ванны, ни сортира.
Он к ящику почтовому сошел,
достал из щели свежую газету
и как-то легкомысленно прочел
статью о том, что отменили лето.
В подвале на четвертой полосе
он странное увидел объявленье,
что очень соболезновали все
родным и близким старшего по смене
электриков Осоргина Д. Б.
«Так это - я?» - он вздрогнул и скривился
от жалости мучительной к себе,
и на...

Жизнь занятная штука, Настасья,
иногда посреди темноты
небеса замирают от счастья
и роняют на землю цветы.

И стоит, занесенный цветами,
словно снегом, наш утренний сад,
и жуки потрясают рогами,
и кроты защищают кротят.

Глубоко под корнями растений
есть в другую Вселенную лаз,
и оттуда являются тени
мужиков, что погибли за нас,

и стоят над твоим изголовьем,
и на лавках сидят во дворе,
и уходят назад по кротовьей
световой дальнобойной норе.

9 мая 2017 года

(Фото от...

Мать остается молодой,
до самой смерти остается,
как будто музыка, с тобой,
как хорошо, что светит солнце
в бездонной памяти моей,
где вечно двадцать восемь ей,
вот мама в сад выходит или
чего-то пишет за столом,
или печет, и целый дом
наполнен запахом ванили,
с черемухи сдувает цвет
куда-то за пределы рая,
и я живу, еще не зная,
что времени и смерти нет.

24 марта 2018 года

В завершение темы - зима на столе,
хряпну водки замерзшей - я жил на земле,
я руками месил эту глину,
как солдат, наступивший на мину.
Я молился на свет городских фонарей,
я бросался вперед по команде "Убей!"
и стекала заря с кровостока,
я всегда ошибался жестоко.
Наломаю сирени в заветном нигде,
серафимы мои, херувимы,
я бы мог прокурором на Страшном суде,
даже жаль, что я сам - подсудимый.
А пока - в подворотню сверну на Пески,
церковь славная там с колокольней...

Я знаю, ты не спишь,
в таком кромешном мраке
нельзя спокойно спать,
и ничего нельзя.
Летит сыра-земля
к праматери собаке,
к чертям собачьим в пасть
сквозь звездные поля.

Кто даст тебе приют,
подвинувшись во гробе?
Кто скажет: "Лезь сюда!",
пока твой не готов?
Возьми любовь мою,
и в девственной утробе
укройся навсегда
от ледяных ветров.

Давай я расскажу
о том, как плыло лето
над утренней Москвой.
Ты покупал пломбир,
и он сиял в руке,
как будто шар из света,
и листьев...

Я проходил по улицам пустым,
я видел бесов в грязной подворотне,
не знаю, чем я приглянулся им.
"Возможно, завтра, парень, не сегодня, -
сказал один, сощурившись, - давай,
иди домой, про нас не вспоминай".
И в тот же миг, сорвавшись с козырька,
сосулька пролетела у виска,
ударив в землю с грохотом тяжелым.
А утром они взяли мужика
на том же месте. Вел ребенка в школу.
Я видел там цветы и бурый снег,
собачка ножку задрала на угол,
где умер так внезапно человек,
и фото в рамке...

Я так решил, судьбе назло,
что можно без насилья,
и выбрал белое крыло,
когда давали крылья.

Я белое крыло носил
под форменным бушлатом,
я от беды его хранил,
как маленького брата.

Я пробовал его на взмах,
сойдя на остановке,
шепча себе: "Держись, слабак",
и буйный ветер с Волги

шутя, переносил в поля
меня с метелью белой,
крыло хваталось за меня
и на ветру звенело.

Я чувствовал его тепло,
я шел путем неторным,
и было белое крыло
на самом деле черным.

Мне прошлое...