Девяностый

Какая роскошь — быть не в моде
И жить, ни на кого не глядя,
И одеваться по погоде,
Не ради взглядов встречных дядей.

Прослыть не побояться дурой,
Не прибавлять платформой роста,
Не подгонять свою фигуру
Под «шестьдесят» и «девяносто».

Веселой быть и самодурной,
Зевать, коль станет слишком скучно.
Какая роскошь — быть не модной,
А быть самой собою — штучной

( и потому быть самой лучшей!)

(монолог ГамлЕта)

Мой бедный Йорик! Я тебя любил!
Берёг, как мог! Пока хватало сил!
Но Ты «скотина», беспробудно пил!
И между каждой рюмкой Ты курил!
Советы мудрые давно уж позабыл!
Хотя при Жизни праздной не был «хил»,
Здоровье и себя Ты загубил!
Да, Жизнь «не мёд», Ты на неё «забил»!...
Пойду и я, налью себе и помяну тебя!
Мы в этой Жизни всё «творим любя»

15.1.2 Вызов
ОТВЕТ ЧЕРЕПА ЙОРИКА
Мой бедный Гамлет! Что за заморочка?!
Не мучайся виной, умерь свой пыл!
Вот для тебя...

День Конституции родной…
Праздник Великий и большой!
Закон Конституции провозгласили,
Чтоб трудовой народ не голосили.
По Конституции все у нас равны
И чиновники наши и бомжи.
Коль бомж сухарь гнилой украл…
За решетку стальную он сыграл.
Если чиновник из казны взял…
В карман свой, миллиарда два украл.
Такого в России не посадят…
По должности выше такого поставят.
В девяноста четвертом был указ…
Был подписан и приказ.
Двенадцатого декабря стал не рабочим днём…
Этим праздником народ...

Умолю я Господа да и всех святителей,
Чтоб не осуждали впредь дерзостного мя.
Зрил я в девяностые, как Христа Спасителя
Низвергали блудники в адополымя.

У народа бедного отобрав питание,
У вдовы и сИроты отобрав паёк,
Слуги сатанинские, сотворив возстание,
Храм в Москве построили – адский огонёк.

Был тот храм Отчизною истинно построенный
В величанье Господа много лет назад.
Благодарной паствою, Господом настроенной,
За победу славную Бога и солдат

Над Европой вражеской...

Русь как видно плоховато возрождается,
А правоохранительные органы укрепляются…
На возрождения животноводства денег нет,
Вот такой сейчас в стране авторитет!
На МВД вновь миллионы выделяют…
Потратить девяноста миллионов обещают.
На аэрозольные гранаты для борьбы…
С беспорядками в стране и нищеты.
Известно на браслеты слежения…
Для воров чиновников в приложения,
Миллиарды гос казной выделялись…
Только в карманах эти миллиарды,
У генералов почему-то оказались.
Браслеты закупали как...

Семьдесят Победе празднуем сейчас
И меня Победа старше в десять раз,
Значит, до Победы надо мне расти,
Жалко прадед в школу может не дойти.

Деда Толя старый – девяносто лет,
Говорил, что много, много было бед
От войны ужасной, и что в ту войну
Наш народ могучий отстоял страну.

Рассказал как ночью, в самый Новый Год
В мокрой телогрейке делал самолёт,
Показал медали, орден на груди
И просил - Награды эти сбереги.

Семьдесят Победе – надо мне расти,
Чтобы с честью память в сердце...

Россию санкциями не запугать…
Нам здесь нечего терять!
Главное в девяностые растеряли…
Сейчас кое, что своё собрали.
Крым с Севастополем подсоединили…
Крови русской не пролили.
Южный порт вернули свой…
Американцам не разместиться с базой той.
А как стремились там вселиться…
Спасибо разведчик наш подсуетился.
Знать не растерял он опыт свой…
Подсуетился с полуостровом родной.
Чтоб Русь совсем в кольцо не взяли…
Да! Как гнедого не взнуздали!
А коль узды нет на гнедом…
Знать степь...

Антикварные виты столы
Чермной патиной, щедро лиются
Яд со пуншем, опять веселы
Четверговки, алкая, смеются.

Ах, зачем нас и мертвых темнить,
Верди, Брамс иль Моцарт восстенают,
В шелках тени сбежитесь казнить,
Сколь молчат и бессмертие знают.

Век паяцев и падших столиц,
Мышъяком шелк испитан червонный,
Хоть следите, как с мраморных лиц
Наших точится мел благовонный.


Четыреста девяносто четвертый опус

.
Тушь парфянскую выцветит мгла,
Лорелея холодную пену
С дев смахнет...

Не хотели еще умирать,
А на троны позвали иные,
Будет август плодами карать
Иродивых во сроки земные.

Мертвым отроцам яства несут,
Биты вершники трутью меловой,
Никого, никого не спасут
Аониды за ветхой половой.

Пей вино, Азазель, веселись
И вкушай темноцветные чревы,
Аще вишнями тьмы пресеклись,
Хоть златые оплачем деревы.

Четыреста девяносто восьмой опус

Меловые опять зеркала
Окружили певцов темнооких,
Пепла мало Клааса, зола
Пусть виется меж башен высоких.

Тень...

Четыреста девяносто девятый опус

Снова Троица сонно цветет,
Убирайтесь жасмином, стольницы,
Аониты, блюдя пиетет,
Фей чаруют до новой денницы.

С кем и вился тлетворный Зефир,
В пировых ангелки почивают,
Ни Летиций, ни Цинний и Фир,
Веселее ль трапезы бывают.

Мглу Геката еще совлечет,
Всцветим палую бель Таорминов,
Где серебро течет и течет
На путрамент из тусклых жасминов.

Пятисотый опус

Мрамор, мрамор, опять ли сюда
Ангелочки небес и летели,
Нощно мглу источает Звезда...