Девочка война 2014

За веру, честь, свободу слова
Идут на смерть, чтоб жить другим.
В краю, свободном от позора,
Достойно жить, как мы хотим!

Игорь Деловой (IDelovoy)
29.07.2014

Не прошло — и не надо, хотя очень хотелось,
Триста жизней почти — ну какая беда?
Нам бы ваши проблемы хотелось,
Чтоб вот так: один раз — и уже навсегда, навсегда.

Пошумите немного, и скоро забудут,
Мир большой, в нём немало проблем и без вас.
Ну а нам не впервой, и от нас не убудет,
Просто бизнес такой, и, увы, нам совсем не до вас, не до вас.

Мы вершим судьбы мира, и целые страны
На коленях стоят, под господскою нашей пятой.
Мы за всех всё решаем, а вам лишь осталось,
В услужении...

Пусть буду немного разлаженным,
Я от безысходной тоски.
Мне лишь бы не быть тут разложенным
До времени на куски.

Пусть буду слегка я растерянным,
Не знать, что сказать другим.
Мне лишь бы не быть тут расстрелянным.
Прожить хочу до седин.

Пусть, если война здесь появится,
Я всё же не буду ныть.
Пусть смелость во мне проявится,
Как гнид чтоб врагов давить!

Пусть если и будет победа,
То только во имя добра.
Готов повторять я при этом:
"Реасе - да!" и "Pеасе - да!" и "Peace - да...

И вновь фашисты бесноватые
Напали на Ясиноватую
И нападают на Донецк!
Когда ж придёт войне конец?
Фашисты нападают снова!
Теперь их нужно гнать до Львова!
А не болтать о мире, Вова!
Уж тошно слушать нам Лаврова!
8 ноября 2014 г.

Мой друг,
ты всё найдешь на мостовой…
потери, встречи… и ключи от рая…

Не потому, что ты такой герой.
А потому, что это — мостовая.


Дорога пролегает через нас.
Лишь столбики мелькают межевые.

Какая ж на обочинах там грязь!!
Но в центре свет накатан. Мы живые…


Нам через рампу
шлют букеты роз.
И сразу пуля. Всё по распорядку.

В нас мир. И в нас война. Да не вопрос!
Не дрейфь, дружище,
жми-крути «баранку»!


Ах, трасса!.. мать ее…
С эдема — в ад.
Ты ей прости...

Сколько их: кто не дожил, не дошел?
Нет даже лиц.
Синим химическим карандашом
Девять страниц.

Голод блокады писал без затей
Буквы свои.
Девять страниц – только даты смертей
Целой семьи.

Это потом в полевых вещмешках
Их принесут
На просоленных солдатских плечах
В Нюрнбергский суд.

Это потом доверять дневникам
Станут мечты
Девочки в городе, где по утрам
Сводят мосты.

… «Таня одна…» И завыли гудки
Траурный марш.
Ангел тихонько из детской руки
Взял карандаш…

Я ничего не помню, лишь снаряд
в забор дослал с приходника и только,
а о погибших вслух не говорят,
да и рыдают, как обычно, горько.

Наш выбор был сегодня невелик,
мы вышли без прикрытья с перелеска,
танк ковылял, как старый грузовик,
стучала недоделанной подвеска.

Вот объясни мне, старший лейтенант,
чего мы не ослушались приказу,
сейчас бы доедали провиант,
а так и не пальнули в них ни разу.

Я б танк доделал, подтянул штаны
моей любимой девочке до боя,
а так, стоим теперь...

Нынче улетели журавли
на заре промозглой и туманной.
Долго, долго затихал вдали
разговор печальный и гортанный.

С коренастых вымокших берез
тусклая стекала позолота;
горизонт был ровен и белес,
словно с неба краски вытер кто-то.

Тихий дождь сочился без конца
из пространства этого пустого...
Мне припомнился рассказ отца
о лесах и топях Августова.

Ничего не слышно о тебе.
Может быть, письмо в пути пропало,
может быть... Но думать о беде -
я на это не имею права.

Нынче...

Шел корабль под красным крестом -
Под крестом милосердия и боли.
Дети, раненые на нём
Из немецкой спасались неволи.
Сотни глаз молча смотрят в небо,
А в глазах затаился страх.
Смотрят с ненавистью и гневом -
Там ведь может явится враг.
Вот и он злобно крыльями машет,
Короблю вслед летит, словно тень.
Ах, как страшен он и ужасен
В этот солнечный, летний день.
Люди шепчутся меж собою:
«Лётчик тоже ведь человек.
Он не должен, он не посмеет,
Он не сможет стрелять в калек.»
Только...

Мне ночью снился Сталин,
Во фрече, в галифе,
Коротконог, брутален,
Такой простой, как все.

Пропах Герцеговиной
Когда-то рыжий ус,
Четыре с половиной
Войны, где он Иисус.

С ним зеки умирали,
Наколки заголив,
На Беломорканале
Под яростный мотив.

Вдруг девочку узбечку
Он на руки берет,
На гречку или сечку
Сниженье цен дает.

Гудят, гудят заводы,
И гроб его плывет,
С ним счастье и невзгоды
Никто нам не вернет.

Узреть его стараюсь,
Плывущим над собой
И вдруг я...