Девичья доля

Что ты сердце трогаешь,
Думушка горючая.
Что пугаешь злобою,
Воля злого случая.

Не подда-поддамся я,
Не склоню головушку.
В небо гляну, в ясно я,
В лико царю-солнышку.

Небо лишь да солнышко,
В мире надо мною.
Выше их лишь Боженька,
Правит Он судьбою.

Отступись горючая,
Дума моя тяжкая.
Буду думать лучше я,
Буду думать сказку я.

И отхлынет горюшка,
Боль-печаль едучая.
И вернётся долюшка,
Доля, моя лучшая...
Марковцев Ю.

Если
случайной
беды
не
накликаю
в
жизни
оставшейся -
пУсть
я
реку
проплыть
попытаюсь
великую
всю -
от
истока
до
устья.



Звёздным
мирам
подивиться
воочию
брошусь,
чтоб
сердцу
пелось,
а
уж
потом
ужаснусь
многоточию
дел,
что
свершить
не
успелось.



Кто
одержим -
не
боясь
опоздания
к
цели
идёт
упорно,
в
век
потребления
культ
созидания
ценен
вдвойне
бесспорно.



Но
для
одних -
шевеления...

Сотворил себе босяцкую,
Я похлёбку.
Съел её зубами клацкая,
Выпил водку.

Эх ты жизнь моя, то муУка,
А то пыльная мукА.
Была строгой дней наука,
Била случая рука.

Но и я ведь не терпила*,
Отбивался, но сильней,
Меня случай, судьбы сила,
В нём ломает мир людей.

Но не злее стал, а жёстче,
Я и ум во мне давно.
Ни добра, ни зла не хочет,
Что есть что, мне всё-равно.

Доли-долюшки босяцкой,
Испил чашу я до дна.
Надо мной нет воли барской,
Оплатил я всё сполна...
Марковцев Ю...

Мараешь меня чистотой,
Обрушив свои снегопады.
Сияешь надменной звездой,
Решив за меня, что мне надо.

К чертям всё: лопату найду
В захламленном прошлым сарае -
И выйду по скользкому льду
Сдирать след постылого рая.

Очищу тропу за тропой,
Поверив в свой гордый мятеж:
Твой Бог мне навеки чужой,
Я - вне его граней и меж.

Где мир был весь белый тобой,
Свободно чернеет дорога,
И падают строчки гурьбой
На лист чистый, мятый немного.

"Прошлый опыт не может дать единственно верного ответа". (Аму)

- Прошлый опыт нам не нужен.
Книги тоже ни к чему.
На диване будет лучше.
Больше в школу не пойду.

Как по полю чистому, да по полюшку,
Доля светлая шла, Доля, Долюшка.
Да несла в руках лукошко полное
Ягод множество, на жизнь богатую, вольную.

А навстречу ей Таусень идёт,
Ай, богат кафтан, и её зовёт:

-Доля, Долюшка, дева светлая,
Ты пошли же улыбку приветную.
И ответь, скажи, что с собой несешь?
И куда скажи, ты сейчас идёшь?

-Люду доброму я дары несу,
Свои ягоды от души дарю.

На здоровье им малину красную,
Для зорких глаз, чернику прекрасную.
Каждой ягодке – назначение...

Лик девичий в окладе из волос,
спадающих руном на свитер алый,
над прозой жизни душу мне вознёс,
в поход, отправив, за бессмертной славой.

Тогда волной неслась по телу дрожь,
страсть родилась с нежданностью цунами
и в снежность горла, с силой: «невтерпёж»,
от губ, впеклась кровавыми следами.

Недолговечным было губ «тавро»,
мой облик был, не для её романа -
умчался поезд с ней в темным-темно,
от чувств моих, от «детского» обмана.

Чутьё щенком скулило: не вернуть,
но сердце...

Меж общего смущения эпохи,
Прекрасны в мире небо и цветы,
Прекрасна в мире ты -
иди вперёд, неспешно,
И пусть они трезвонят безутешно,
пусть!
Что лики стали серы, что отцы отцов - мертвы,
Изящный шаг и голос звонкий: без протеста,
без стесненья!
Алеют маки всюду, естеством себя полны,
И в песне этой гордость алых суть прелестна,
Волнению весны подчинена,
подобна локонам гуляющим твоим -
Распущена без трепета - словесно,
Да будто взглядом вознаправлена твоим,
Возрождена? Иль...

Страшись, мой друг, девичьих чар,
Околдовавших безоглядно.
В них ложь сладка, краса отрадна
И легкомыслие – нектар.
За волшебством прекрасных ликов
Таится траурная весть:
Не счесть губительного лиха,
Глубоких омутов не счесть
В той красоте былых фантазий,
В той чистоте желанных глаз,
И по ночам пропетых фраз,
Порой смешных до безобразий.
Друг, внемли зову моему,
Чтоб дух и вера не ослабли:
Остаться лучше одному,
Чем в сотый раз на те же грабли!

2009 г.

К полудню подошёл Иосиф,
На их дары свой взгляд скосил,
Пересчитал прибывших в гости
И о здоровье расспросил:

«Здоров ли ваш родитель-старец,
Что в тайны мира посвящён?
Немного лет ему осталось
Прожить и жив ли он ещё?»

Его уверили братишки,
Что их отец здоров и жив,
Поклоны били, даже слишком,
Ладони на груди сложив.

Чуть в стороне держался младший
Брат деспота Вениамин.
Узрел мальчишку возжелавший
Его увидеть господин.

Любовь немедленно вскипела
В груди Иосифа, затем...