Дерзайте мальчики

Ко мне явился призрак супа
И дух – несъеденый гуляш:
- Ты совершил плохой поступок,
Теперь ты главный недруг наш.

Кто вылил суп вчера с балкона,
Кто всем сказал, что съеден суп?
Кто дал собаке макароны
И из тарелки колбасу?

Гуляш в ведре засох до смерти,
Картошку смыло в унитаз.
Кто мазал кошку против шерсти
Повидлом целых десять раз?

Тобой нескушанный вареник
Был обаятелен и мил,
А ты без совести зазренья
Его на землю уронил. –

От привидений тьма густела,
Они все...

жила я просто и спокойно
и жизнь младой рекой текла
душе и сердцу было вольно
пока не встретила тебя...
уста твои,и глаз сиянье
и защемило сердце вдруг
и слов твоих очарованье,
о что со мной мой милый друг?
твой взгляд на мне,я это знаю,
и оглянусь лишь потому,
что сильным чувством я пылаю
к тебе,к тебе лишь одному!
и чувство было то взаимно,
и мне казалось-это он!!!
ведь обнимал,ласкал так нежно,
любовь эта была как сон!!!
но этот сон длился не долго,
ты разбудил меня,зачем...

На покрытый льдом каток
Забежал огромный дог,
Разогнать с катка девчонок
И побегать там чуток.

Обрывая поводок,
В догах дока и знаток,
За собакой волочился
Мальчик, толстый как сурок.

Но на льду ужасный дог
Двух шагов ступить не смог,
Тут же шлёпнулся на месте.
Ох, у дога был видок!

С этих пор на наш каток
Пёс огромный не ходок,
Там теперь гуляет кошка,
Выпуская коготок.
13.12.07

В пенных брызгах корма,
словно крупной посыпана солью.
Бьёт хвостом по воде, опускаясь на западе,
солнце.
Край, который так мил,
дым смолы, уходящий под небо…
Как давно здесь я был,
как давно, как давно здесь я не был!
Волге зябко сейчас,-
вся покрылась гусиною кожей.
Её капли у глаз,
её ветры рубашку тревожат.
В предзакатном дыму
вырастает рыбацкий посёлок.
И я сердцем к нему
обращаюсь, как к солнцу подсолнух.
Мой посёлок родной…
Юным школьником зло и азартно
Покидал...

Мой сентябрь, мой товарищ печальный,
Посидим вдвоём у окна.
Пусть к губам, словно лодка, причалит
Тишина.
Вот опять в своих жёлтых маечках
Вижу я – пришли на порог
Тридцать дней твоих, тридцать мальчиков,
Тридцать жарких моих тревог.
Что ж, прощаемся, дорогие,
Гаснут в сердце ваши огни…
Мой сентябрь, покурим, прикинем-
Честно прожил я эти дни?
Мне с тобой и легко, и непросто.
Сквозь рассветы твои и ветра
Я лечу по орбите осени
Электроном вокруг ядра!
Я лечу. И просторно, и...

Передумать. У школы, у входа
Повернуть, не пойти на урок,
Чтоб хлебнуть этой грешной свободы
И тревожный, и чистый глоток!
Что с того, что о реках России
Кто-то возле доски говорит,
Если, полная света и силы,
В сердце мальчика Волга горит?
Так водою манит она шалой,
Так хрустит она льдами сквозь тишь,
Что в пальто нараспашку, без шапки
По ручьям и снегам к ней летишь!
К ней, за парком пустынным блеснувшей,
Уносящей февральские сны,
Своим синим ключом отомкнувшей
Все зелёные двери...

Папа Вильям, ты же стар, папе юноша сказал,
Но, плюя на старость лет, ты стоишь на голове!
В мою юность, был ответ, я считал, что это вред,
Повредить я мог мозги, но теперь мозгов-то нет!

Ты же стар, сказал юнец, растолстел уже в конец,
Скачешь же, как молодой, расскажи-ка, что с тобой?
В мою юность все суставы мазал я одним составом,
Что по шиллингу коробка, не продать тебе немного?

Ты же стар, и твои зубы не годны для пищи грубой,
Вроде так, но ты как юный гуся съешь с костьми и...

Осень пятнадцатого. Прощание на вокзале.
Вы оставляете плед в голубинном "Паккарде".
"Маме скажите, Жорж, я уехала к Наде"
С Петром Алексеевичем в Курск вы тогда убежали.
"Мой мальчик хороший, меня вы не осудите",
"О чем вы?", а сердце готово взорваться!
Это вы, это вы постарайтесь простите,
Меня, что люблю вас и не могу в том признаться.
"Ну, чтож, пожмите Петру Алексеевичу руку,
Пора садиться, давайте я ,Жорж, вас поцелую"
И надо мне вынести было муку такую,
Я стал целовать вас...

Эту синь отеческого края,
Эту даль, хранившую покой,
В грустные глаза свои вбирал я,
К поручням припав худой щекой.
Путь держал на юг речной трамвайчик.
Вёз, глотая вздохи на ходу,
Школьников, колхозников, рыбачек,
Радость чью-то, чью-то суету.
Песнями, протяжными на диво,
Потчевал динамик стариков.
Трое речников цедили пиво.
Зеленью рябило с берегов.
Всхлипывал баян. Махрой пропахший,
Дед в очках «Известия» читал.
Глаз кося на строгую мамашу,
Мальчик с хрустом грушу уплетал...

Спешите по делам? Остановитесь.
Дорогу дайте. Встаньте возле стен.
Над городом, печален и неистов,
Ломает крылья раненый Шопен.
Сквозь дождь, идущий тихо и неловко,
Сквозь звон трамваев и вороний крик,
Сквозь улицы, как медленная лодка,
Плывёт, покрытый красным, грузовик.
И мальчик в нём, слезу рукой размазав,
Сидит, держась за хмурого отца,
Над белою, над гипсовою маской
Холодного и строгого лица.
С косичками и с выбившейся чёлкой
Пред невесёлым тем грузовиком
Идёт в промокшей...