Даты

Праздник Воздушного Флота России!
Грянет оркестр, не щадя децибелов –
Чествуем тех, кто себя посвятили
Важному делу - служение небу.

Строго, в едином рабочем процессе,
Действуют вместе, командою дружной.
С праздником, асы «небесных» профессий –
Лётный состав и наземные службы!

Здесь, в авиации всё по ранжиру,
Ведь самолёт – серебристая птица
Требует чётких полётных режимов,
В тыкву из сказки, чтоб не превратиться.

В сложной работе, во времени сжатой...

Сколько их: кто не дожил, не дошел?
Нет даже лиц.
Синим химическим карандашом
Девять страниц.

Голод блокады писал без затей
Буквы свои.
Девять страниц – только даты смертей
Целой семьи.

Это потом в полевых вещмешках
Их принесут
На просоленных солдатских плечах
В Нюрнбергский суд.

Это потом доверять дневникам
Станут мечты
Девочки в городе, где по утрам
Сводят мосты.

… «Таня одна…» И завыли гудки
Траурный марш.
Ангел тихонько из детской руки
Взял карандаш…

Время любит гулять допоздна, до рассвета,
У него не отнять чувства ритма взаймы.
Как ему рассказать, что закончилось лето,
Но ещё не пора ждать прихода зимы.
Будут краски менять облетевшие листья,
Станут птицы летать по дороге на юг.
Нам уже не догнать не пришедшие мысли,
Это надо принять, мой единственный друг.

Девять дней сентября разделяют две даты,
Ярко свечи горят над накрытом столом.
И пускай говорят, что во всём виновата,
Золотая пора, раз мы вместе вдвоём.

Набегает волна...

будет пропасть или взлет?
не знаю
я тихонечко бреду по краю
мир молитвы и богатства множит
он, конечно же, устал
я тоже

здесь что осень, что весна,
что лето
лишь бы солнце, да полоску света
как бы путь мой ни лежал и где бы,
под ногами то асфальт,
то небо

мир заботит календарь
и даты
здесь все плачут о своем когда-то
пьют и в статусе растут все выше
я иду, и звук шагов
не слышу

а когда-нибудь далеким
утром
станет путь мой не таким уж трудным
и неведомой дорожкой к...

Замолкли бездонные глотки орудий,
Но мины нам в спины проклятья шептали.
У этих безглазых, безжалостных судей
Один приговор — из тротила и стали.

Для всех: для сирот по дороге из класса,
Для вдов, накопавших картох в огороде...
Лежат в многолетних засадах фугасы,
Взрыватели чуткие держат на взводе.

Мгновенно растут смертоносные всходы
Семян, что закопаны в землю когда-то.
Над ними идут вроде мирные годы...
Но нет у войны окончания даты.

Уж не успеть, всё то что на потом,
Оставлено, забыто и не сделано.
Казалось в юнности, что вечно мы живём,
Но время жизни, нам судьбой отмеряно.

И утро в день уйдёт, а он в закат,
И после ночь, мглой бархатной накроет.
А после лета — осень, листопад,
А после — вьюгой вновь зима завоет.

Свет вновь родится, но другого дня и даты,
И лето новое придёт, но год уже другой.
Нет к прошлым жизням, дням, годам возврата,
Их в Лету смоет, времени рекой.

Не лет ушедших жаль, а то что поздно...

Не оставляет лето право выбирать.
Вот стаи птиц свой путь опять избрали к югу,
А нам с тобой всегда есть что-нибудь сказать,
Как мы близки и кто мы есть сейчас друг другу.

Уносит день с собой вчерашние мечты.
Там, где был свет, сегодня миром правят тени.
Я точно знал, меня дождёшься только ты,
И потому я часто спорил не со всеми.

Тропинки к звёздам заросли уже давно.
Есть чудаки, которых тянет в небо снова.
А мы с тобой смотрели старое кино,
Где каждый третий жил на подвиги...

Понимал всё так абстрактно,
Что расплылось всё в глазах.
Что всё стало непонятно,
Ему в мыслях и делах.

Себе выдумал приметы,
Себе даты загадал.
И поверив свято в это,
В своих выдумках жить стал.

Создать образ идеала,
Попытавшись — преуспел.
Что теории мешало,
Мыслью дерзкою — презрел.

Ждут объятия Абсурда,
Тех, кто здравый смысл забыв,
Жить в фантазий мире будут,
Тех, кем правит чувств порыв.

Есть во всём для нас пределы,
Их у Бога только нет.
Былью сказка стать сумела...

Нам выпала страшная доля.
За годы священной войны,
мы столько изведали горя,
но не были побеждены!

Cоветский Союз, окружая,
пока над полями был смог.
Втоптала звериная стая,
в родимую землю,сапог.

Почти двадцать семь миллионов,
погибли в тех страшных боях.
В застенках бараков,в окопах,
в Гестаповских концлагерях.

Совсем молодые мальчишки,
встав в роты военных колонн,
забыв про тетрадки и книжки,
из школ, уходили на фронт.

Ни сил не жалея,ни жизни,
чтоб встала с колен вся...

Снова туча тяжестью свинца,
Налилась и сумрачно опять.
Нет у серых, будних дней лица,
И ничем, они не смогут стать.

День за днём, меняются лишь даты,
В них не жил, а смены конца ждал.
И не мятый, и никем не клятый,
Словно клятый, сердцем тосковал.

Где-то там, в другом каком-то мире,
Есть другой я — я, но не такой.
Я в таком же доме и в квартире,
Но я весел, дерзок там душой.

Здесь тепло, спокойно и уютно,
Это мира — тихий закуток.
И нам здесь, представить даже трудно,
Мир в...