Даться

Как в мозаики камешки сложит,
Мир события, судьбы и даты.
И до цели дойти кто-то сможет,
Если верно в судьбе лягут карты.

Иногда шаг назад, нас приблизит,
Когда он от беды уведёт.
Когда мимо — не нас лишив жизни,
Пред лицом, будет пули полёт.

Не увидит её глаз нас даже,
Лишь инстинкт зверя в нас зарычит.
Что беда впереди этим скажет,
И движенье на миг прекратит.

Живёт зверя чутьё и инстинкт,
В каждой клеточке тела у нас.
И иной раз за нас он решит,
Нас спасая в опасности час...

Что-то я о смерти часто начал говорить
А хотел ли я ее на самом деле?
Нет, на самом деле очень мне хотелось жить,
Только нету жизни в этом теле.

Что-то часто о проклятой начал я писать.
А ведь мог бы о ромашках, о закатах.
Только повод для закатов мне забыли дать.
И пишу я о фатальных датах…

Вот уйду однажды на рассвете.
Это утром будет, точно знаю.
Я б и рад, чтоб кто-нибудь заметил,
Но надежд особых не питаю.

Никому я ультиматумов не ставил.
Плохо обо мне не говорите.
Но...

Болтливым пустозвоном был,
Но докой слыл по праву.
О нём весь город говорил --
Цирюльнику – нет равных!

Вот, как-то, стричь и брить он стал,
Заросшего... немного.
Рот ни на миг не закрывал,
А речь касалась... Бога!

Твердил, мол, выдумка людей...
Ведь, если был бы Бог,
То не было б сирот-детей,
Больным помочь Он смог...

И многое ещё чего...
(Язык – он без костей)
Спешил, уж стриженный, его
Благодарить скорей.

Дабы ушам дать отдохнуть --
Прочь из цирюльни вмиг...
Не столь...

Себя в себе мне осознание,
«Я» подарило и спор с ним.
Дал позже опыт понимание,
Что больно в мире лишь живым.

Углами ранят вещи тело,
А душу — злоба дел и слов.
И выжить может только смелый,
Кто дать отпор всегда готов.

Иль кто волкАм подобно в стаи,
Сбиваясь, частью толпы стал.
Себя всего в ней растворяя,
Ей добровольно «Я» отдал.

Не волк я и не пёс покорный,
Не страх и злобу знал, а гнев,
Когда мне мир вдруг делал больно,
Углом иль делом злым задев.

Себя в себе мне...

Было солнце, было лето,
И в потоках ярких света
Все цвело и зеленело,
Сердце билось, кровь кипела.

На лугу у быстрой речки
Поднимался дым колечком,
Завивался узелком,
Исчезал за бугорком.
У костра лежал пастух,
Говорил с собою вслух.
Его слушала улитка,
Что несла свои пожитки
На натруженной спине.
Да в раскатистой волне
Две лягушки с окуньком
Любовались пастухом.

У костра торчит рогулька,
А на ней висит кастрюлька.
Супа мерное кипенье
Навевает сновиденья.
Погрузился в сон...

Я не зову себя поэтом.
Не нужно звание мне это
Мне нужно лишь возможность дать,
другим мой мир души понять

Художник-не мое призвание
но есть возможность осознания
что жизнь, это игра цветов
пронять мир красок я готов

Да, музыкантом я не буду
но слышу музыку повсюду
мелодии в сердцах и душах
стремятся вырваться наружу

И петь не будет моим долгом
Хочу лишь дать, пусть не надолго
На миг, забыть свои заботы
Внимая сладость каждой ноты

Пусть я совсем не музыкант
и как певец я...

Трудно — вдали от Родины жить трудно,
Грустно — жить грустно всюду чужакам.
Нужно — гнать ностальгию из душ нужно,
Помни — себе поможет каждый сам!

Сердцу — не дай жить сердцу болью мысли,
Вырви — грусть, как занозу, из груди.
Числа — все даты в жизни, только числа,
Помня — черту под ними подведи.

Горько — ах как же жить бывает горько!
Болью — нельзя дать, горечи стать той.
Столько — лишь сколько выдержим мы, столько,
В жизни — даётся трудностей судьбой.

Гладкий — путь скользок...

Слегка потерянным лицом,
(То ль, правда, то ли байка)
Предстала перед мудрецом,
Жена-домохозяйка.

-- О, мудрый старец, дай совет,
Мы с мужем часто в ссоре.
Бальзамом станет твой ответ
Моей нелёгкой доле.

Вопрос к тебе всего один,
Прости, коль будет сложным.
Всегда успеем разойтись…
Быть вместе нам возможно?

И после (глас едва умолк)
Недолгого затишья,
Мудрец такой ответ дать смог --
А любишь ли ты вишню?

Весьма смутил её вопрос.
Не глух ли этот старец...

С женою повезет – счастливым будешь,
А с тещей, день тот не забудешь,
Когда судьбу свою связал
С той, что зовётся идеал.

Сварливая жена залог успеха,
Хоть для чужих людей потеха,
И в том пример Сократ нам всем.
Он стал философом затем,
Чтобы с женой встречаться реже.
На площади, где все невежи,
В безделье затевали спор,
Он вёл учёный разговор.
За что женой не раз был бит.
Но всё ж учениками свит
Венок ума! Трудов улики!
Веками чтимых и великих!


Примером этим тут...

Припоминается нечетко,
Как строй плывет в сиянье дня,
Как набок сдвинуты пилотки
И солнце в бляхе от ремня.
Не ради славы и награды
Они шагать теперь должны –
Солдат рожден не для парадов,
Как не рожден и для войны.
Но сохранила память дату
И будет намертво хранить,
Когда пришлось
ему, солдату,
Две даты те соединить.
…Был каждый шаг – удар по нервам,
Сквозь ранний снег и синеву.
Шли по брусчатке в 41-ом
И уходили за Москву.
Был строй солдатский угловатым
И неизящным взмах руки...