Далью горизонта

1
Расплата, вроде, наступила,
ведь был повержен, в ней, Поэт -
уехав..., но хандра хватила
( за месть ) Онегина — в ответ...,
а Ольга — в скуке сожаления,
едва ль, через потуги зрения,
пыталась Ленского найти,
беря в расчёт их душ пути -
по жизни... Будет день грядущий...,
а тут уж ужин... После — спать...,
где каждому — своя кровать,
и для гостей ( Ведь дом большущий! )...,
ну, а Онегин, в зло аж впав,
умчался ( Всех — в сердцах — послав! )...
2
Затихли все...- в своей манере...

Куда ведете, вы, дороги?
В какой неведомой дали
Вы стали так гладки и строги,
Что вас метели замели?
О гололед скользит резина,
И не спасают и шипы,
Так на холсте плывет картина,
Когда художники слепы.
Над вами дым костров клубится,
То дальнобойщиков шашлык,
Их разговору длиться-виться,
Как будто вялится балык.
Застряла фура, хода нету,
Одна белесая пурга.
Вот кто-то отстрелил ракету,
Словно каблук от сапога.
Где Вы кончаетесь, дороги?
На вас луны спадает свет.
И цепенеют...

Свет шествовал по сердцу, как по полю.
Свет вдавливал мне в грудь свой легкий шаг
И оставлял свеченьем тайной боли
В лесах души едва заметный знак.

Он шел и шел сквозь царство плотной ночи
И сам свой путь прокладывал внутри.
Вот отчего так долго кровоточит
Последний свет исчезнувшей зари.


* * *
Иносказанье бытия –
Иных миров мерцанье.
Мои деревья –это я,
Но лишь в иносказаньи.

И смысл отыщет только тот,
Кто, глядя сквозь обличья,
Иносказания поймет
И вновь ответит притчей...

Безумно слабый Свет…
Едва ли он согрел ту каменную даль Скалы.
…угас. Усталый.
Вспомнилось: …глубокой Осенью седые ОБЛАКА решают:
быть ли Солнцу?.. В этой полосе планеты.

Мне ли тосковать: ОДИН остался вновь.
Крутые обстоятельства диктуют уровни и планы отношений…
И. Совсем невероятна мысль:
«______________ …в основе Глубины космической души,.. —
СВЕТ,.. необъятно пламенный!..»
Однако. …тот глубинный свет. ОН. Облаку Земли покорен…
…древняя Скала и ныне холодна.
Глубокой осенью...

Увидал Бова кораблик,
Да как крикнет гласом он,
Вызывая плески волн,
Что матросы пострадали
В кратковременный тот шторм.
Но свалило мальчугана
С голода, да ныла рана.
А матросы, ради шутки,
Взяли и спустили шлюпки.
Приглянулся им малец
Красоты необычайной.
А кричит то как стервец?
Можно и продать вконец,
Ценит дар любой начальник.

Год прошёл в морских просторах,
Стал Бова лихой матрос.
Чуточку ещё подрос,
Разбираться начал в звёздах,
Качку стойко перенёс.
Но Арменское вдруг...

Ехали ох ехали, да на чём неведомо,
Плыли то ли в речке, то ли в ручейке.
Потеряли платье, стыд прикрыли бедами,
Деньги все потратили, пустота в руке.

Думали ох думали, только всё впустую,
Жили то ли в хате, то ли в закутке.
Жизнь свою проспали — Бог не дал другую,
И встречают старость, в скуке да в тоске.

Строили ох строили, только что незнамо,
То ли в них ошиблись, то ли врали им.
Шли путём окольным, там где надо прямо,
А когда не нужно, вдруг пошли прямым.

Спели ох пропели...

Рвдость, пишу тебе чего же более и душе угодно все сказать, крутясь в этих мыслях, головы своей о тебе, прекрасно много и красивых слов. Пускай же ты, такое счастье повстречала так судьбой. Ведь ты одна такая радость, не ошиблась красотой. Красота и к сердцу ближе, красота не всем так движет. И промелькнет искра зарядом, пробежав по телу взглядом. Все что можно раскачать в нем, пламя выше будет виться. Прикоснувшись ветром мыслью поскорее раствориться. Боль отходит так несменно, что было прожито...

Вспомню я, всё о чём мы мечтали,
Всё к чему, мы так рвались душой.
Горизонтов, те дальние дали,
Что забрали из сердца покой.

Вспомню как нас, в те дали шагнувших,
Проводил навсегда край родной.
Как печаль ностальгии нам души,
НачАв рвать, стала злою тоской.

Вспомню всё — память всё сохранила,
Всё что было, в себе сберегла.
Как дав ладанку, мама крестила,
Как мне жизнь, та молитва спасла.

Вспомню всё и ладонями грусти,
Память сжав, затуманит мне взгляд.
И боль щупальца в душу...

Всё течёт, всё изменяется,
Только я уже не тот.
Мне как прежде не мечтается,
Сердце песни не поёт.

Стал, желая жить спокойно я,
Безразличным ко всему.
Озарений мысли молния,
Уж не дарит свет уму.

Не смеётся мне, не плачется,
Не грущу, не веселюсь.
Позабыл души чудачества,
С неизбежностью мирюсь.

В горизонты не шагаю,
Даль туманную не пью.
Моя хата теперь с крАю,
Я — на краюшке-краЮ.

Всё течёт, всё изменяется,
Тайной даль в себя зовёт.
Но душа не откликается,
Изменяется...

Там, где небо краями,
Земли тверди касалось.
Зари алое пламя,
Нежно с ней целовалось.

Отчего-то печальна,
Зари нежная алость.
Словно в ней скрыла тайна,
К миру нашему жалость.

За багрянною дымкой,
Горизонт дали прячет.
В них судьбы многоликой,
Взгляд потерь и удачи.

И чем дали в нас глянут,
Тем и жить будем дальше.
Тем и явь, и сны станут,
И тем будут дни наши.

И вновь небо краями,
Земли тверди коснётся.
И вновь вспыхнет над нами,
Подарив тепло, солнце...
Марковцев Ю...