Даль

Раз!
Два!
Три!
Выстрел.
Кровавая акварель
по стене
мертвым эскизом.
Следующий!
Палач бессмысленно
жмет на курок.
Приказ сверху,
исполнение снизу,
холодная простота.
Смерть у ног
пробирается змеем
по трупам.
Тот, что еще
секунду назад
жадно глотал раскаленный воздух
и до последнего счета
верил,
уже потерял свой страх.
Смерть потирает потные
руки,
слизывая
желудочный сок
на устах
и принимая позу
эстета-Нерона
перед пылающим Римом.
Мрачные мины
карающих кукол...

Что ты выдумал себе,
- Ничего!
Я мечтаю о тебе,
- Ну и что?
Можно рядом посижу
просто так.
Хочешь, что-то покажу,
- Ты дурак?
Видишь клином журавли
в даль летят.
Может, повернут они
к нам назад.
Счастье принесут с собой
и любовь.
Будем счастливы с тобой
вместе вновь.

Когда немеет сердце от печали,
Когда прошел лишь полпути
И цели недожидаясь догорели
И смыли их осенние дожди,

Суди себя ты не суди
Печаль от сердца неоступит,
Ищи пути ты - не ищи
Судьба посвоему отрезки их рассудит.

Когда поймав надежду в бой бежишь,
И мимо истины былые будут падать
С свинцом в груди от лжи, не ошибись,
Лжи толпы поверь на радость.

Когда смеётся прошлое от боли,
Когда надежда упорхнёт из рук
И заточённые свободы
Обесценят слова ( Друг...

В доме не было окон, а двери так плотно закрыты,
Что какие-то птицы разбились, просясь на постой.
Никого не впускал в этот мир, о чудак деловитый.
А меня вдруг окликнул с порога так странно: -Постой.
И ему подчинилась, сама я себе подивилась.
Ведь никто в этом мире не смог бы меня укротить.
И морская волна возле ног обреченно забилась.
И меня он позвал, чтобы чаем в саду угостить.

А потом он роман свой читал, и в порыве экстаза
То взлетал к облакам, то валился на землю, шутя.
Что...

Если потеряешь слово,
Встанешь перед тупиком, —
Помычи простой коровой,
Кукарекни петухом.

Сразу станут легче строчки
От вождения пера.
Превратятся кочки в точки,
Станет запятой дыра.

Уложи свой лоб в ладошку
И от нас, от всех вдали
Потихоньку, понемножку
Крыльями пошевели.

И падут перед стихами
Тайны сотен тысяч лет.
Всё, что трудными ночами
Ты предчувствовал, поэт.

Нет, перо в руках поэта —
Это вам не баловство.
Он — дитя, соском пригретый,
Но в нем...

Как же так получиться могло:
Между нами опять расстоянья,
И смотрю я устало в окно,
Замерев в пустом ожиданье.


И уж голос твой позабыт,
И твой смех, самый лучший на свете,
И уныло гитара звучит,
Умирая на первом куплете.


А на сердце разлуки печать
Одиночество крепко сжимает,
Как же хочется в даль прокричать:
«Милый, мне тебя так не хватает!»


Буду ждать до скончанья веков,
Пока Бог не укроет десницей,
Я проснусь от твоих шагов,
И подумаю, что ты мне снишься.

Сегодня шестнадцатое,
Июль.
Жара обдает унынием
Мутные окна квартиры.
Федерико Феллини
И ночи Кабирии
На пару с взъерошенной псиной
Проедают время лета.
Мирное опустошение.
Южные сны при свете
Городского солнца
Льются дыханием винным.
Надоедливый шум
Мечты.
Та, что разбавить в силах
Последние сводки
Глухой пустоты
Утонула в московских пробках.

Семнадцатое.
Рюкзак с утра раздался пенной массой.
Бодрячком
Очередная порция скандала
С престарелым родственником.
И, все-таки...

Ты может поверишь в мечты,
Ты может поверишь в печаль,
Ты был у истоков весны,
Ты веришь в прекрасную даль.
Ты станешь весенним цветком,
Прекрасным творением мечты,
И ты не последний герой,
Порвавший поток тишины.

Жизнь блестела, словно твой паркет.
В тишине густых сосновых палок
Женщина качалась в гамаке,
И арахис жареный жевала.

Белый пудель стриженным хвостом
Всё махал, на солнце члены грея –
Женщина читала энный том
Сочинений Э. Хемингуэя.

В щели глаз лились живой водой
Строфы занимательных историй
Про окопы первой мировой,
И о старике, ушедшем в море.

Я был рядом, лучший друг семьи,
А точнее - лучший друг хозяйки.
Ежедневно, с часу до семи,
Рассуждал, качаясь в раскачайке...

Пусть струятся стихи из души, как вода с небосклона.
И в печали и нежности будет царить наслаждение.
Мы уходим в бескрайность, но смотрим на землю влюблено,
Только светлая даль, только ангелов дивное пение.

Вот такой и запомним ее в этот час расставания,
В этот миг вдохновенья витает в тиши Берегиня.
Что осталось еще нам, прощенье, а после прощание,
Пусть струятся стихи, мы под музыку грез уходили.

Там в просторе небесном его бесконечность и нега,
И какая-то музыка в тихой и вечной...