Даль прошлого

Я о прошлом уже не тоскую,
Из себя я его отпустил.
В нём и добрую волю, и злую,
И печаль, и веселье простил.

Отпустил, всё его в нём оставил,
Его тяжести груз не несу.
Не сужу, осуждать я не вправе,
В нём ни света, ни тьмы полосУ.

Не хвалю, времён прошлых достоинств,
Не хулю, недостатков их дней.
У эпох всех, своей масти совесть,
И свои, плюсы-минусы в ней.

Не всегда, в новом прав прошлый опыт,
В нём нет новых реалей и он,
В себе часто со знанием копит,
Заблуждения, прошлых...

Далеко, далече,
В прошлых временах.
Время нашей встречи,
Первой в наших днях.

Далеко, далече,
В прошлых временах.
Звёзд икринки мечет,
Месяц в небесах.

Далеко, далече,
В прошлых временах.
Нашей любви свечи,
В тихих вечерах.

Далеко, далече,
В прошлых временах.
Чувства камня крепче,
Между нас в сердцах.

Далеко, далече,
В прошлых временах.
Проще всё и легче,
В яви и во снах...
Марковцев Ю.

Не в прошлом и будущем, здесь и сейчас,
Мгновение жизни, осознанной в яви.
А в «после» и «до», быть не может тел масс,
И в мире нет сил, их туда переправить.

И всё настоящее — миг бытия,
В нём наша Вселенная, мир душ и тел.
В нём нас осознание, всё наше «Я»,
Всё чем индивидум, стать в мире сумел.

И тем в чём нас нет, жить не нужно умом,
Грядущее может и быть, и не быть.
А в том что прошло, мы уже не живём,
И лишь настоящим, мы можем творить.

И лишь в настоящем в нас время и в...

Ты дал мне радость, дал мечтанья,
Ты наградил меня душой.
Но обжигает ожидание
Судьбы как солнце золотой.
Мне хочется, понять немного…
Ты дашь мне Господи совет,
Как жить, не ожидая чудо и верить в то,
Какой я буду.
Быть может в том моя вина,
Что жизнь в любви мне суждена.
А может это есть награда.
В любви печаль, но в ней отрада.
Но как мне жить скажи… ответь…
Я мучаюсь немало лет.
К чему страдания, печаль,
Любви прикрытая вуаль.
Зачем, скажи они нужны – все эти чувства...

Толстый хочет похудеть,
А худой поправиться.
Что не можем мы иметь,
Нам обычно нравится.

Мы создав свой идеал,
Стать таким желаем.
Мало нам что Бог нам дал:
Лучше быть мечтателем!

Заставляет меньше кушать,
Себя толстый чтоб худеть.
Худой думает что лучше,
Станет он коль будет есть.

Было так и вечно будет:
Нам всегда чего-то мало.
Недовольны в жизни люди,
Тем, что им природа дала.

Мы всю жизнь себя терзаем,
Нас пытаясь изменить.
Не своё себе желаем,
Не умеем — просто...

Мне казалось, отболело...
Затянулась в душе рана,
И тебя забыло тело...
Ты ж явился слишком рано!

Хрустнул лёд моих забвений
Под твоим прищуром взгляда,
И торосы чувств, сомнений,
И вопросы сразу градом.

Чем пришёл ты насладиться
В мимолётной этой встрече?
В силе власти убедиться?
Или ждёшь приятный вечер?

Мне помочь найти ответы
Я просить тебя не стану !
Ты закрытая планета,
У тебя вся жизнь по плану.

Я ж сменить всегда готова
Свой покой на бурю встречи...

Ложка, зубов фарфор леденящая,
Взгляд уносящая,
В мир небывалый,
Грезы смывает.
Слон на кузнечика лапках, трясущихся,
Усиков тонких над миром смеющихся,
Гений не слышно ступающий кошкой,
В мире фантазии с женскою ножкой,
Люди комоды,
Хранят серебро,
Вот поглощает хозяев оно,
Кони кровавые рвутся с узды,
Волки съедают за нами следы.

Я всё отдам, чего мне жизнь дала,
Пока болезни вдруг не подкосили.
Пусть отдохнут уставшие крыла,
Которые несли и возносили.
Они, увы, не стоят ни гроша,
Ни горестных страданий и ни жажды,
А жизнь она редка и хороша,
Но всё-таки кончается однажды.
Я всё отдам, чего она дала,
Ни капли не жалея о потере.
Отдам за то, чтоб только ты жила
И это справедливо в высшей мере.

Я уйду в таинственные дали,
В край, где сказка спит в замшелых пнях.
Здесь, оставлю мир где жизнью спали,
И проснусь, душой в волшебных снах.

Там кузнечик-музыкант на скрипке,
На пеньке играет по утрам.
Под неё Волшебный Гимн улыбке,
Исполняют соловьи цветам.

В зеркалах, там бодро отраженье,
Без упрёка, на меня глядит.
Там лишь в счастье, каждое мгновенье,
Нас вобрав, сквозь радугу летит.

Там всю ночь, с небес луна-кокетка,
Смотрит в гладь зеркальную пруда.
Рядом с нею новая...

Я ушёл в неродимые дали,
В мир богатых, неведомых стран.
В нём, добра мне иль зла не желали,
В нём, не нужен был я и не зван.

Как алмазы, мир души шлифует,
И страдают сердца, и болят.
Кожи нет на них, их плоть живую,
Мира острый, царапает взгляд.

Средь подобных себе выживая,
Мы живём внутри обществ и стад.
И не примет в себя чужих стая,
И царапает, их её взгляд.

У всего есть цена, за всё плату,
Мир возьмёт, предъявив нам счета.
И в нём, болью став, будет когда-то,
Воровства...