Да не возможно позабыть

Нам Жизнь свою не повторить никак.
Осталась Молодость за гранью где-то...
Бывало - попадали мы впросак...
Но Песня Наша до конца не спета,

И есть ещё возможность изменить
Всё то, что Нам не удалось когда-то.
И нужно продолжать Мечтать и Жить,
И не корить Судьбу, что виновата.

Ведь было много в Жизни и Добра,
И светлых Дней, и страстных Увлечений!
И унывать ещё Нам не пора -
Ждёт впереди немало Приключений!

Мы Молоды Душой - и в этом суть!
И хоть, порой, бывает очень сложно,
И...

Дождь Возможностей моросит
На пустыню мирских желаний,
Но возможно ль кого напоить,
Коль протянутой нету длани
К Влаге-Радуге Сил Небес!??
А в толпе разговор короток:
- « То – не Бог, а рогатый бес
мочит нас в миражах-воротах…»

А не болтаться ль иным, на берёзах,
коль Революция грохнет сих, в буре?!
Ветер-сподвижник, в их странности позах,
лишь колыханием, да к каждой фигуре,
в коих надежды, желания, вопросы
сгинут, в мгновения с жизнью разрыва...
Души погибших ( Не вы ль, Альбатросы? ),
уж не летать вам в мечтаниях порыва,
иль не порхать, словно бабочки, роем...
Счёт недовольных, кошмар увеличит...
Спесь равнозначна болячке, аж с гноем.
Стоит лечить ли? - Ведь мрак обезличит...
Может не надо и смерти...

Фиолетовый слоник
В фиолетовом платье,
В нежно-розовой дымке,
В кружевах разноцветных

Опускался на землю,
Раскрывая объятья,
Наблюдая за мною
Сквозь бивни и ветки.

Все попытки мои
Раствориться в листве,
В мох лицом окунуться,
В тьму зарыться, забыться

Он легко пресекал
И меня раскопав,
Поднимал на руках,
Подлетая как птица.

Я зажмурил глаза,
А когда их раскрыл,
То стоял на траве,
Теребя его фартук,

- Не пугайся, мой друг
- Тух тух тук
- Тух тух тук
- Что же это...

По спине льется черное пламя волос, словно кровь, обагрившая жертвенный камень.
Ветер орлом садится на руки, тигрица склоняет послушный бархат хребта.
Твоя грудь полна медной прохлады вечернего кубка неба, и я говорю –
уходи, чтобы мне не ослепнуть нежным грехом; и я говорю – останься, играй,
но чтоб мне не прозреть в холод привычки. Читай с золотого листа
сентября мудрость заката, пыль увядания, готовясь ко сну

расспроси желтый свет ветвей за окном о прекрасной смерти,
узнай в храме...

Твёрдость камней — это мира жестокость,
Плавность воды — это жизни ответ.
В воду войти у всего есть возможность,
А вот ударить — возможности нет.

Камень, удары в пыль превращают,
Пыли уже больше камнем не стать.
Воды, удары в себе поглощают,
Дальше продолжив, быстрее бежать.

Льдом став в мороз, вода снова растает,
Как только мир улыбнётся теплом.
А если зной всё ж её испаряет,
Падает снова на Землю дождём.

Капли солённые — море и слёзы,
Сладкие капли — нектаром зовём.
Где нет...

Нет важных вещей вне структуры и слова –
Вне класса нет вида, сказал бы Линней…
Всё кто-то измерил, и тешиться новым
Возможно, но только пришедшим извне.
В чужой парадигме искать ключ к загадке,
Оккамовской бритвой кромсать божий мир,
И быть не скупым, но достаточно кратким,
А, если гореть – как этиловый спирт!

Возможно, всё проще – семья и участок
У речки с забавным названием Стикс,
Играть в преферанс и пить водку – нечасто,
Любить многократно и деток растить…
Один раз живём...

Я всё отпущу, и всех отпускаю...
И лилией снова в пруду
На майский денёк тишиной отвечаю--
Не дОлжна ни чем ни кому.

Похоже мышленье, похожие судьбы--
Как будто знакомы давно...
Похожей тропой пробираются люди,
Вплетая мечту в полотно.

И кажется им, что раскрыто зарёю
Давнишняя тяга-мечта...
Но давят они перед самой горою
Видавшие жизнь тормоза.

И снова по кругу, по новой--мечтою...
А души из чистого дна
Кричат своим людям--живите игрою,
Шагните на край полотна!

И буря...

Как вкусно кофе по утру,
И сладко непременно.
Я не умытая сижу,
Пью кофе вдохновенно.
Часы нашёптывают "так",
А " тик" остался в прошлом.
И в окна золотом пятак
Кивает-- всё возможно.
Возможно целый день сидеть,
И пялиться в окошко...
Иль платье всё таки одеть,
Порадовать дорожку...
И просто быть всегда собой,
И выплеснуться в слове.
Рассвет в лазури голубой
Отсеет всё по Воле.
Я кофе, чашка, сладкий миг,
И никому не дОлжна.
Умоюсь может...сложу стих,
Устав быть осторожной...

Ты уходишь в Бродского,
А я глотаю сопли.
Ты все с этим миром скотским,
С этим призывом к буйству.
А я сижу одна,
С тобой рядом пусто,
Хотя на месте пустоты – я,
И, черт, мне опять грустно.
Ты захлебываешься в эгоизме,
Такой умудренный опытом человек,
А я для тебя сегодня надела
Дорогущий новый корсет.
В комнате ощущение твоего пространства,
Что не соприкасается с моим.
Здесь мои шторы – твое убранство,
Здесь твоя люстра – твой светлый мир.
В этой кастрюле – твоя еда,
Хотя в ней...