Чёрная

Узник пламенных страстей, раб иллюзий,
только с демоном ты в верном союзе,
никогда не отличаешься лаской,
с человечьей напряжённою маской.

Только ночь тебе верна, чёрная дева,
без печали отдала чёрное тело,
только жезл пурпурный с лезвием белым,
рассекает небосвод взмахом смелым.

Никогда не приходи раньше часа,
где венчают лица скорбные стены,
где играет месса вечная наша,
где играем в жизнь мы, дети гиены.

Алый пурпур окропляет нам ризы,
шёлк атласный мы меняем по лунам,
мы...

Ночь-подруга, вдова обречённая,
Кто же узник в твоей темноте?...
В чёрный бархат стоишь облачённая,
В пустоте... в пустоте... в пустоте...

Непокорная, гордая, сильная,
Что скрывается там за чертой? -
Под вуалью, что чёрная, пыльная,
Ты баюкаешь луч золотой.

Восходит мир Твоих далёких лет,
Затмить его Лилит уже не в силах;
И я лечу к Тебе, мой Бог, на свет,
Твоей любовью расправляя крылья.

Кричит мне нечисть злобно: «Упадёшь!», –
Пуская вслед отравленные стрелы;
И слёз Твоих льёт серебристый дождь,
Рубцуя раны на лебяжьем теле.

Лилит – Чёрная Луна, которую часто связывается с Юнговским архетипом Тени. Также Чёрную Луну называют точкой тёмного духа.

Накатило, сердце сжало и прошло.
Грудь сдавило, стало больно и темно.
Отпустило, отпустило — не смогло,
Не сумело унести с собой на дно.

У него лица совсем нет и нет глаз,
Оно что-то, не отсюда — не с Земли.
Оно ищет себе жертву среди нас,
Оно жалости не знает — не моли.

Небо белое — безумство злого сна.
Не пойму я, не пойму я — кем я стал?!
Пропасть чёрная — не вижу я в ней дна,
Я на дно её, на дно её упал.

Воют страшно голоса зверей в ночи,
Огонь красный и горю я, и горю...

Телемак
«Отец отсутствует, и дома нет, наш Те-
лемак был изгнан, причина в Антиное,
а Ментор нам поможет, кончину он от-
срочит, в этом песнь то белое на золо-
том, а он, тот Нестор, о Трое, рассказав,
Елене, судьбу она разрушит, коней не
укротит, коричневым тем ящуром грозит.
Протея встретив, что облик свой меняет,
как то сознание, наш ум, та форма, форм,
а Менелай владыка, лакедемонского двор-
ца, прилив тот зелен, истории конец, а фи-
лологии начало на острове Огигия, Кали...

Не жить чтоб людям без конца,
В ангарах чёрных дыр
На этот случай у Творца
В запасе антимир.

Его узоров не найдёшь
На жизненном панно.
Понять, насколько он хорош,
Влюблённому дано.

Когда ты мечешься один
В безумии квартир,
То на тебя из-за гардин
Взирает антимир.

Одетый валишься ничком,
Как в яму, до утра,
И жжёт тебя своим зрачком
Ночь, чёрная дыра.

В окно осклабится луна,
Ещё один вампир.
Все таинства любви сполна
Откроет антимир.

Без...

.... таинствен путь ....
… да и к тому ж, пока что,
Гены-цепи динозавров, частью в рясах, тут
И всё пытаются меня доисчерпать,
Но всё никак…, но мрут....

Впрочем…, ины из них,
(кто змия «баловал»- Ха жёг огнём),-
И, в рай летят!
И получают, то чего хотели тут, торжествено-,
Но, - там, вВерху дано принять…

К счастью не без того…, но больше в Эпосе…
Не о досто(а)инствах, но о подменах…
Реально-голо, и, о скрытых лжами, Ведах…,–
Потом, в догматы принятых, сюжетах

Но, неки, над...

1
Наблюдая тишину безмолвную
Хочется понять,что за ней кроется
Или вся Вселенная огромная
А может Душа твоя беспокоится
2
Но вглядевшись в её чёрные очи
Вижу вспышки неземного Света
Это какие-то линии и точки
Высшего Мира для нас приветы
3
И несётся эта чудо-круговерть
Сменяя одна волна другую
Говоря ,что конечна в мире смерть
И найдём мы Невесту иную
4
Ту ,что вторым рождением зовётся
Может при жизни если получится
К нам она лицом повернётся
И от бессмертия ключик...

Он дышал не спеша,
и душа разливала портвейн по стаканам –
Божья тварь, Божий дар, стыд и срам.
Его ночь – сад камней, чёрный свод меж бровей,
меж камней – ручеёк горизонта.
Он смотрел в этот мир сквозь свинец чьих-то глаз,
раскалённых, как майское солнце.
И холодной струёй, как струной,
бился ключ его сердца,
пока не сгорел листопадом нежных аллей.
В свете – тьма, в тьме – рассвет, и далёкий привет
одинокого эха над горным гранитом;
там покоится сон, тишина, только он
всё блуждает...

Словно преклонный старец, вечер в окно стучится.
Солнце, бросая вёсла, тихо идёт ко дну.
Полночь вплетает в косы шлейф тополей серебристых,
что освещают дорогу, будто туман луну.

Словно звезда упала, в скверах вздохнула полночь.
Тени, сродни иконам, скорбно мостятся в углу.
Тают дальние окна, влага чёрная точит
камень глухого фасада, будто прибой скалу.

Словно прождав столетья, ты открываешь ставни,
ветер врывается в спальню, тяжесть срывая с ресниц,
и, как сухие листья душу твою...