Чужой

В театре иль кино играя,
Чужою жизнью проживая,
И растворяясь в тех делах,
Себе творишь судьбу не "Ах!"
Вкусив овации, восторги,
Всё больше жаждешь тех аккордов.
Неутолима жажда славы,
Но ты всё лжёшь себе лукаво,
Что, мол, старания твои
Всё для людей всегда они.
Увы, в погибели поймёшь,
Что – это сладкая, но ложь.
Твоей фигуры истукан
Пришпилен будет, как болван,
К доске,
иль может монумент,
На твой могильный постамент,
Тебе поставят в похвалу.
Вот только духу твоему,
В...

Отчего кроваво-красно,
Смотрит в мир Земли закат,
Шёл в его покой напрасно,
Но дороги нет назад.

Что в пути уже случилось,
В настоящем не стереть.
Рядом с карою в нём милость,
Зло-добро, бесчестье-честь.

В нём из друга лишь мгновенье,
Может вылепить врага.
К сроку, ценно в нём решенье,
Ложка — к пище дорогА.

А когда еды приёма,
Время в прошлом, ложка — хлам.
Очевидна аксиома:
Не поесть без пищи нам.

Не настиг я в срок заката,
В прошлом мой, иду к чужим.
Только в них...

.
Пути     небесные    --    бездонность.
Извилистый,      тернистый        путь.
Москва...  Париж...  И  безысходность...
Исход...  
                  Обратно  
                                             не  вернуть:
.
     Господне     лето      не  вернется,
     И     богомолье           далеко,
     Но  солнце  мертвых  улыбнется  --
     Суровы  дни,   
                                 чужая   кровь.
.
Другие       берега,      но  Бога
Реальность  промысла   ясна...

Меж своих и чужих, злых и милых,
Среди множества множеств людей.
Я искал и найти был не в силах,
Мир, в котором, нет пасмурных дней.

За мечтою бежал вслед за солнцем,
И в мир каменных джунглей попал.
Там прохожим, чужим, незнакомцем,
Был в толпе, тем кто рядом шагал.

Там в проулочках узких брусчатка,
Не хранила, прошедших следы.
Там во всём строгость правил порядка,
И нет буйности вольной воды.

Там мечту под шаблоны закона,
Подгоняя мир, крыльев лишил.
И ум делая плоскостью...

В дороге, не бросаясь зря своим,
И не пытался, я хватать чужое.
И жил в пути, не добрым и не злым,
А в равновесии, искал душе покоя.

В покое взвешенность, разумности решений,
Без торопливости и спешки беготни.
Без лишних слов, ума и тел движений,
Ведь нам от них, лишь хлопоты одни.

Бывало всяко — сроки поджимали,
Но даже и тогда без суеты.
Стремился я, проблем решать печали,
И не сгубить, поспешностью мечты.

Как часто мы, по максимуму благ,
Желая ими, в Ад пути мостим.
Как...

Я в краю чужом, между камня скал,
Меж своим былым и грядущим днём.
Телом и душой, грешный заплутал,
И забыл чем жил, в мире здесь, в Земном.

Я остыл — огня, нет во мне уже,
Стало всё-равно, мне кто я такой.
Тишина в пустой, гулкая в душе,
Песни в ней давно, стих мотив лихой.

Только эхо я, только тени тень,
Ни на что во мне, нет желания.
Шевелиться мне, делать что-то лень,
Не зовут в себя, светом Знания.

Не зовёт в себя, далью горизонт,
Не бегу уже, я в его тайн дым.
Силы все...

В чужом я сердце царь, в своём же лишь скиталец,
То раб своей души, а то на миг повстанец,
А то и лживых уст беспечный самозванец
И в доску свой я, лишь среди беспутных пьяниц.
-
Сергей Прилуцкий, 03.05.2012, Алатырь

Бегущих снов чужая даль
чуть прикоснется, как крылом.
Скользит тихонько с плеч вуаль
и откровенность входит в дом

забытым обликом родным.
Неспешных слов дробится ряд.
Как с пробужденьем тает дым
других событий... Наугад,

пытаюсь нужное словить,
понять в нем смысл, наказ и зов.
Но тщетно. Тает молча нить
и, снова, день беспечно нов.

2.05.2015

Ты обруган, опорочен.
Самомненье на нуле.
Глубоко и очень прочно
Погрузился в этот плен.

Там, в плену чужих иллюзий,
Как в стране кривых зеркал,
Ты не ты, а вечный лузер.
Жизнь и душу проиграл.

Проиграл и пал так низко,
Что подняться шансов нет.
Остаётся выпить виски
И покинуть этот свет.

Ты поддался власти сплетен,
Силе глупых, громких слов.
Утонула личность в бреде
Неказистых ярлыков.

Встань, очнись, наплюй на бредни
И оценки болтунов!
Языкастый собеседник –
Лишь...

Мы ценим жизнь дороже, чем чужую.
Но если бы поставили себя
На место тех, кто боль несёт земную,
Все жили б дружно, как одна семья.

Двуногий хищник, оказавшись в шкуре
Растерзанных собратьями овец,
Глаза бы от блаженства не сощурил
И оценил бы то, что дал Творец.