Чужой среди своих

Есть сущности — не люди и не Боги.
Средь нас, но мы не ведаем о том.
И иногда, сквозь них в дороге,
Не замечая их, пройдём.

За восприятия порогом,
И сферы чувств они людских.
Без плоти — ни рукой потрогать,
Ни глазом не увидеть их.

Людей эмоции — им пища,
Дают им силы жить и петь.
Но это пенье люди слышат,
Лишь когда смогут умереть.

Когда им не мешает звуком,
Потока крови в венах, шум.
Сердца их, беспокойным стуком,
И мозг их, бормотаньем дум.

Лишь те, кто умирал при...

Как важно быть среди людей,
Чтоб ещё пуще и сильней
Дарить им радость и любовь,
И восхищаться их добром,
И свет божественных огней,
Текущий ярким серебром,
Во благости ночей и дней,
Весь излучать своим нутром.

Нет вечной памяти и славы,
Есть громких слов обман и ложь.
На жизнь и смерть — святое право,
Ушедших ложью не тревожь.

Имён нет громких или тихих,
Все перед Богом мы равны.
Людей нет малых и великих,
Нам — судьбы разные даны.

Нет благородности рождения,
Мы все из племени людей.
Все одного происхождения,
Из разных просто мы семей.

Нет ценных и второстепенных,
Все Мирозданию важны.
И жизни нас — обыкновенных,
Ему, как и вельмож нужны.

Ничто не вечно средь людей,
И смерть...

Всё уже открыто, но забыто,
Я не знаю для чего живём.
Суть и тайна жизни от нас скрыта,
Мал наш ум, ответа не найдём.

Понимаю это, только отчего-то,
Мозг смириться не желает с тем.
Непрерывна мысли в нём работа,
И покой не знает он совсем.

Заблудилось «Я» в нём меж вопросов,
Не желая просто есть и спать.
Не желая век прожить свой просто,
Всё вокруг себя стремясь понять.

И опять бессонными ночами,
Спорит это «Я» во мне со мной.
Измарав тетрадный лист стихами,
В них навек...

Стоит средь цветов телёнок,
Радость в телячьих глазах,
Видать, заплутал спросонок;
Впервые малыш в лугах.
Ромашки, анютины глазки,
Мяты душистая кладь.
Он вдруг окунулся в сказку,
Стараясь её понять.
Смотрел на цветы умильно,
Нюхал один, второй...
Ох, пахло как Русью сильно,
Русью совсем другой.
Забыт им сарай дощатый,
Унылый и грязный двор,
Глиняный дом горбатый,
Старый гнилой забор.
Телёнок взбрыкнул игриво,
Вышел к дороге следком.
Мама встречала красиво;
Лизнула сынка...

Нет ничего — я всё придумал,
Себя придумал, мир весь мой.
И шагов звук, мне эхо гулом,
Вернёт назад в мой мир пустой.

Я захлебнулся пустотою,
Я сам, уж скоро стану ей.
И не живу уже мечтою,
Безлик, в толпе я средь людей.

Я ничего не смог оставить,
Пустое — станет пустотой.
Стирает время о всём память,
Сотрёт и след по жизни мой.

Душа бессмертна и усталость,
В ней накопилась от путей.
А мир не чувствует к ней жалость,
Не будет отдыха в нём ей.

Нет ничего — я всё придумал...

Тишина среди разлуки,
Не ласкают больше руки,
И нет губ прикосновенья твоего.
Задыхаюсь от печали
По тем дням когда молчали
Мы в уединении с тобой вдвоём.

Жалко не вернуть обратно
Все года, что безвозвратно
Расплескались не оставив и следа.
Как иллюзия дурмана,
Будто миражом обмана
Чувства наши испарились в никуда.

Только душу мучит что-то,
Увлекая в топь болота,
Раной тело кровоточит каждый день.
И смириться нету силы,
Фразы "Милая!" и "Милый!"
Болью в сердце прорисовывают...

Чтобы мне оступать не пришлось,
За спиною сожгу мосты.
Чтобы счастье не съела злость,
Я её не пущу в мечты.

Чтобы груз не давил к Земле,
Собирать ссор не буду хлам.
Вздор из мыслей отдам весь мгле,
А кручину тоски врагам.

Чтобы вдаль не манил мираж,
Той надежды, что не сбылась.
Я умерю желаний раж,
Для любви, их оставив страсть.

Чтобы тьмой среди тьмы не стать,
В час когда, темно станет жить.
Буду сердце в себе сжигать,
Чтобы им в темноте светить.

Чтобы быть, должен...

Когда средь жары вдруг ударит гром,
Не так то ужасно, други!
Когда я в десницу схватил перо,
Диавол взбледнел в испуге.

И то дерзновенье, с каким поэт
В своих кровоточит строках,
Затем лишь досель поражает свет,
Что мир забыл о пророках.

Ничтожные трусы, которых смерть
Всю жизнь повергает в рвоту!
Вам не разогнуться, не встать, не спеть,
Не стать певцом ни на иоту!

И если вы мните, что лишь Кремлю
Я костью в глотке застрянул,
То я вас, жалких, благословлю.
Пока гром с Небес...

Увы, среди людей мало кого заботит отчего-то
тот известный и упрямый факт,
что вместе с чувствами и помыслами
всё их внутреннее содержание написано на их лице.


Любой из грубых, сложных механизмов,
на поверку, только умножает ложь
об ограниченности внутренних резервов человека.


Если вдуматься,
все собственные действия и даже настроения людей
никак не могут всё-таки считаться
исключительно их «личным делом».


Каждый раз, как впаянные в стену, двери в будущее
перед человеком...