Чужая

Остыло пламя запада, и черви ночи
прогрызли бреши звёзд на трупе тишины.
Зарёю чёрной ворон вскинул очи –
очаг теней, свечу сырой земли.

Взмахнул крылом, осыпал реку пеплом,
над ядовито-лунною травой
рассеял сон, псалом души предсмертной,
и нежно опустился в чей-то дом.

Там был, возможно, я, или, ещё кто –
чужая жизнь, сворованная мной.
Шёлк ворона укрыл метелью окна,
и я шагнул покорно в плен ночной.

Я не жалел оставленного крова,
я стал рекой – земли хрустальной раной –
и...

14.30, кафе «Парадайз».
В меню «бизнес-ланч с элементами риска».
Твою грудь волнует зимы белый вальс,
Мою беспокоит весеннее диско.
Табачного дыма пьянит седина,
Ударила в голову тёмного пинта,
В тебе распустилась бутоном весна,
Во мне вырос долг основного инстинкта.
В твоих глазах милость дающей руки,
В моих – благодать ходока на погосте,
Твоя душа - берег широкой реки,
Моя – океан. Пригласи меня в гости.
Свари крепкий кофе, постель приготовь,
И музыку, чтобы красиво раздеться.
В...

Ссутуленный фонарь температурит:
То жалит светом ночь, то отступает.
А в шуме засыпающей натуры –
Бессмыслицы просвет на заднем плане.

На гранях распирающих сомнений
Скрывается в тени лихой бравады
В надежде, что со временем оценим
И примем ее лесть за голос правды.

В одном она права, когда сказала:
«Бескрылые летают в своем небе».
И жизнь для нас становится чужая,
Когда суть ищем в каждом ее жесте.

Земных пожатий жадно сушит жажда,
Но жизни смысл лелеют Божьи руки.
К двум...

Я устал от нежных снов,
От восторгов этих цельных
Гармонических пиров
И напевов колыбельных.
Я хочу порвать лазурь
Успокоенных мечтаний.
Я хочу горящих зданий,
Я хочу кричащих бурь!

Упоение покоя –
Усыпление ума.
Пусть же вспыхнет море зноя,
Пусть же в сердце дрогнет тьма.
Я хочу иных бряцаний
Для моих иных пиров.
Я хочу кинжальных слов,
И предсмертных восклицаний!

1899




Майкл Космика


КИНЖАЛЬНЫЕ СЛОВА


Дрожит строка…
и я молюсь… согбенный…
но чуткий: на...

Диаграммы Фейнмана, зачем они мне, ель сосне,
кедру, как это зачем, чтобы описать поле, всхо-
жести горе, его возмущений, и не надо прений,
я вас выведу на чистую воду, шифровальщики,
хреновы, а вы уверенны, временны или постоян-
ны, лангранжа дети, интегралов сети, разбросим,
по траекториям, вершинам, линиям, (внутренние
и внешние), а вы вешние, или зимние, (замерз-
шие), (каждому моному по вершине, а каждому
виду по линии, направлению, «антирвению», не
направленность...

Конь, священное животное,
Во время страшное, голодное,
Мой дед коня за золото купил,
В голодный год. Забил,

Часть левую раздал,
И спас от голода, соседей, был

Кто рядом. А правую часть доедал
С семьёй в году голодном
В тридцать третьем. Страдал
Народ и молча умирал. Разлом

В судьбе и напролом
Шли те, кто помыкал народом!
А конь кормилец и поилец,
Плуг тянет, кровь на уздцах.

Бьёт плетью, матерится и сечёт
Нещадно, тот, кто не умеет
Работать на земле, «казённая»
Скотина...

Душа моя, ну, что ж ты так ранима?
Болит? - ответом только пантомима...
От объяснения искусно ты уходишь.
Слезамит горькими меня изводишь.
В тоске немой заламывая руки,
Ты снова терпишь слова муки.

"Да, это слабость!" - скажут раздражаясь,
"Все расскажи, в себе не замыкаясь!"

Сказать?!..А как?!.. Что я почти чужая...
Как будто близкая, но все же не родная...
Гражданская... Помощница - подруга...
Вольнонаемная... Любовница - супруга...
И ключница (хранитель всех ключей)...
А...

Невеста Христа.
Осознанный выбор.
Чужая стезя.

Долгий-долгий закат, янтарный блюз,
малиновый свинг, лиловый слайд,
оранжевый риф, алый кровоподтёк
выброшенной на берег медузы,
экзорцизм, дрейф, драйв, обряд
посвящения, крик шамана, пророческий
апокалипсический шёпот в миниатюре…
Я, легкой тенью, танцую вокруг своего одиночества,
вокруг обнажённой натуры
неба, схватывая сердцебиение
горизонта, которому в глотку льет
раскалённый металл солнце, и вены
сжимает первая ласточка звёздных трущоб.
Долгий-долгий поцелуй на ночь,
все...

И лев дряхлеет, если долгожитель,
Лишившись к старости своих зубов.
Зверей могучий, в прошлом повелитель,
Добычей лёгкой станет для волков.

Суров закон природы дикой,
Ты должен съесть, иль будешь съеден сам.
Себе помочь не сможешь грозным рыком,
Когда ответить нечем, вражеским клыкам.

Погибнет слабый в волчъей стае,
В ней в голод будет съеден он.
Свиреп зверь дикий, жалости не знает,
Он только силы, признаёт закон.

И в людях, тоже много есть от зверя,
Средь их народов правят...