Чудный пёс

Я жизнью этой выпит весь,
Весь израсходован до дна.
Отдал ей всё, что во мне есть,
Но просит большего она.

А из пустого невозможно,
Дать что-то кроме пустоты.
И за неё судьба наотмашь,
Ударит, изломав мечты.

И мир мой станет чёрно-белым,
А взгляд тоскливым, как у пса.
Забуду в жизни, как быть смелым,
Наступит, грусти полоса.

Но всё ж скулить как пёс не стану,
Иль на луну ночами выть.
Я песней той, что пела мама,
Тоску сумею победить.

Теплом её наполню душу,
И будет мне...

Он так и не увидел

Её в раскрытом виде…



Она кассиршей служит, вроде,

Её балкон как раз напротив

Его окошка… Он читал

Роман, который накатал

Какой-то крупный романист,

По слухам – гомоальтруист.



Она – не самых строгих правил.

День жарок был, палил и плавил.

Она сняла всё, что могла,

И на балконе возлегла,

Отдавшись ультрафиолету

Во имя измененья цвета.



О, как она была нага!

О шея, грудь, рука, нога!

Венеры стан! Мадонны лик!..

А он...

Вышел, вот, из подъезда, сигаретку зажёг, курю,
Не смотрю по сторонам, в себя ушёл. Чеканя шаг,
Бодро направляюсь к ларьку, где враг рода человеческого,
По имени алкоголь, свободно продаётся.
Душа смеётся, радуется, в присядку пляшет.
Рукой машет какой-то му**к. Сигаретку стрельнуть хочет.
На, братишка. Никотина на всех хватит. Небо дождём мочит.
Дико хохочет продавщица, милым смехом коровы.
На стене красуется яркий плакат Мадонны,
С надписью “Свободу Pussy Riot” на пояснице...

Точка, сфера, целая, (из пустоты рождённая), ла-
ет на строчку, конец пришёл, и нет крючочка, не
продлить и не украсть, пёс, не отпустит, разве, ч-
то, на цитаты, (распустит), не упиваясь, пей, пой
не упираясь, вытирай слёз ручьи, раскаиваясь,
греши, смех не распространяй (дале), не выхо-
ди и печали унынию не захватить, если ты в се-
бе и не надо тужить (боле), боль побороть хотя
бы на время, если никто не давит шпорой тебе в
темя, вечер, зашьёт веки, суровой ниткой, не ра...

А я не пёс — и рук не буду,
За кров и сытость вам лизать.
От боли в час потери трудный,
Не плакать буду, а рычать!

Не кланясь сильным сам, не стану,
От слабых требовать поклон.
Души зализывая рану,
Сумею тела сдержать стон.

Для вас я варвар?! - Я согласен!
Я варвар — дикий, словно зверь!!!
Врага порву в бою на части,
Я рассвирепев от потерь.

Я варвар — полумер не знаю,
В любви и в ненависти — весь!!!
В них вспыхнув, весь себя сжигаю,
Отвергнув хитрость, ложь и лесть.

Я...

Сквозь дым и прах горячих туч,
Как винный жар, ползёт закат твой;
Один лишь, тонкий горький луч,
Исполнив на стекле стаккато,
Тебе найдёт, чего сказать,
Облюбовав край ткани подле,
Где ночи чёрная печать,
Как верный пёс на смертном одре.
Пусть не находит вечер места,
Тебя никто не смог украсть;
Сквозь пустоту и голод сердца,
Мелькнёт слезой сухая страсть,
Но глаз холодных заусенцы,
Царапая железо век,
Найдут ответ, ответ известный,
Ты слишком хороша для всех,
Все эти – просто не...

Убийца опять на свободе, а призрак, на воле,
душа, его не прикаяна, ша, не спрашивай, не
приставай, ремня и петли, следа след в сознанье
которого нет, а пёс убежит, от признанья, кто
бес, а кто ангел старанья? загрыз и замучил, он,
детку, вселился лукавый «конфетка».

Там, между небом и землёй,
Там, где мгновение- навечно,
И лишь столетья- быстротечны,
Пусть Мастер обретёт покой.
И пусть уйдёт дорогой млечной,
И будет, наконец, прощён
Последний римский прокуратор.
Пусть ищет руку под плащом,
Как прежде, рыжий пёс Пилата…
Всё будет так же, как когда-то.
…Лишь шелест виноградных лоз,
Исчез Мессир, умчалась свита,
Лишь шёпот губ и блеск волос
Зеленоглазой Маргариты:
-«Мы умерли?»
-«Нет, но забыты.»
-«И всё же, Мастер, эта мгла,
Что Вечный город...

Не Варраван дразнил людей,
не он затеял смуту!
Он- лишь убийца и злодей.

Раз умирать кому то,
Пускай не он, другой, от ран
умрёт и страшной жажды.
Толпа кричала: "Варраван!"
Толпа, а значит, каждый
не мог понять, не мог простить
речей простых, но странных...

Толпа, она умеет мстить:
"Свободу Варравану!"

И обрекая навсегда
на вечный сон проклятый,
стекает красная вода
с рук Понтия Пилата.

Теперь не сбросить тяжесть с плеч.
Не обрести покоя.
И вечно плечи будет жечь...

"В час небывало жаркого заката..."
Как странно волшебство знакомой фразы.
Лишь в памяти всплывёт она, и сразу
Мороз по коже: белый плащ Пилата,

Кровавый, как закат, плаща подбой,
И дьявольская, смертная жара,
И ненавистный град Ерушалаим,
И боль, всепоглащающая боль.

Ужасна пытка - яду, Боги, яду!
Лишь Банга рядом, верный, славный пёс,
Да этот... Время начинать допрос...
"Читай о нём...» Да, смерть была б наградой.

И вновь на Патриарших. Боль утраты
Неведомой вдруг стиснула...