Чьи-то

Мысли надломлены, молния спазма.
Воля затянута, вдох до отказа.
Верх небожителя в серости дней.
Был я печален, теперь фарисей.

Миги, мгновенья, значенья, событье.
Чьи то надежды их страсти, убытье.
Рубище поприще, стиль эпатаж.
Мимика, свастика, крик, антураж.

Грохот, любовь, раздражающий звон.
Стук, раздирающий внутренний стон.
Водка, коньяк за малиновый раж.
Чувство, душа и похмельный коллаж.

Где-то сомнения тихие там.
Правильно. Выдумал это я сам.

Что бы там не говорили,
Но всегда, в любом из нас,
В ком-то даже в изобилье
Есть свой личный звёздный час!

Есть талант и есть сноровка,
Но удача есть у тех,
Чьи труды и тренировка
Гарантируют успех!

Взрыв души и мысли рвутся в даль
Вдоль домов и улиц бесконечных
Словно птицы рвутся в неба вечность
На попутках, через чьи-то сны
Все мечты несбыточных надежд
Уведут, окутают туманом
Упоительным и сладостным обманом
Разрушают смутный разум мой…

Где вы, девочки Женя и Тома?
Чьи вы, Валя и Люба, теперь?
С лёгким сердцем ли Вашего дома
Открываете вечером дверь?
Где вы, мамины дочки любимые,
С хрупкой нежностью худеньких плеч?
С грациозностью лебединою?
Где ты, сладкое таинство встреч?
Увлечения и влюблённости
Моих детских восторженных лет,
Ранней юности озарённости,
Взрослой жизни прекрасный рассвет –
Мировые, что надо, девчонки!
Книги, танцы, наряды, цветы…
Впереди – ваши свадьбы, пелёнки,
Несбывающиеся мечты.
Впереди...

Посылаю сигналы и импульсы
Прямо в душу, в жестокий эфир.
Разлагаю на воду вопросы
И кладу в сковородку инжир.
Сладковатая гадость и слезы
Перемешаны в старой бутылке.
По стенАм поразвешаны в профили
Чьи-то улыбки, усы и закрылки.
Полетели со мной через пригоршни
Нереальных, бедовых угроз.
Только я не умею без помощи
Аромат увядающих роз
Ощутить чем-то под кожей,
Под черепом, под дождем
В этой серой промозглой прихожей,
Называемой жизнью вдвоем.

В мире столько интересного постоянно происходит.
Жизнь нисколечко не пресная. Непрерывно колобродит.
В недра мировой политики (бедный, ко всему привык)
Проникает аналитиков тренированный язык.

"Положение ужасное." Диктор лает - ветер носит.
Кризис - рыба, типа красная. Журналист филе лососит.
Сколько их в филелососинге кто призвание нашли.
(А хотелось в баблокосинге.) И в анналы не вошли.

И в порочной бесконечности лижут общие места.
А душе, ей нужно вечности. Где покой и красота...

Где-то там, на краю земли,
За стеною высоких гор,
Куда войны поход не вели,
Был построен великий собор.

Туда люди приходят порой,
Но не Бога о чём-то просить,
Они делятся доброй душой,
Чтобы к лучшему мир изменить.

Но дорога туда не легка,
Через жизнь всю проходит путь,
Эта цель высока-высока,
И не всем открывается суть...

Как мне хочется быть среди тех,
Тех, чьи помыслы вечно чисты,
и забыть что такое грех,
За собою сжигая мосты...

Разве Богу молитвы нужны?
И приходы с...

Ночь принесет утешенье
Гром с долгожданным дождем
Но ничто не изменит решенье
Пока путь мы другой не найдем

Капли шальные бьются в окно
Безумна музыка ночи
Я подставляю каплям лицо
Рвите боль мою в клочья!

Мокрые волосы липнут к щекам
Слезы сливаются с кровью в ручьи
Я, спотыкаясь, бегу по волнам
Туда где спасенья брезжат огни

Капли шальные бьются в окно
Безумна музыка ночи
Я подставляю каплям лицо
Рвите боль мою в клочья!

Отпусти мои мысли, я так не могу
Сил не хватает...

Ты стал другим, и я уже не та.
На письма ты мои не отвечаешь.
Быть может быт заел и суета
И ничего вокруг не замечаешь.
Не замечаешь синий небосвод,
Поющий лес,природы пробужденье.
Увяз в рутине хлопот и забот,
А жизнь проходит мимо, как мгновенье.
Проходит мимо. Дотронись рукой.
Попробуй уделить хоть полминутки...
Я так хочу понять: - Ну, что с тобой?
Иль это - просто чьи-то злые шутки?
Скажи мне... Всё давным-давно ушло
И сердце спит. Его уже не тронет
Минувших лет...

Я знаю, меня ты забудешь
Таких было много поверь
Чьи страстные алчные губы
Искали утехи моей

Я знаю, тебя позабуду
Пойми, так устроен наш мир
И ночь до безумства шальную
С утра унесу я в трактир

Но все ж я оставлю минуту
И в памяти миг сохраню
Когда мы забылися сладко
В кипящем, медовом аду.