Читаешь ли мои стихи

У стихии забрали глаза,
Всё крушит и ломает она.
И от боли не разберёт,
Кто виновен, что ей не везёт.
Мечет молнии, рушит дома,
И не знает, кем стала она.
Ведь не видит вокруг ничего.
Всё теперь перед нею мертво.

Но со временем боль та пройдёт,
И стихия от ран оживёт.
И найдутся живые глаза,
Снова в ней воцарится весна...

Мы в ритме стихотворных фраз
Находим снова вдохновенье.
На незаконченный рассказ
Мы в них напишем продолженье.

Слагаем снова буквы в строчки,
Что не по нраву, уберём.
Оставим только те листочки,
В которых смысл обо всём.

Расскажем в них, что наболело,
О том, что пережить пришлось.
Поделимся другим несмело,
О чём мечтали, что сбылось.

В стихах оставим мы надежду
На лучшее, что в мире есть.
Один увидит в нас невежду,
Другой захочет всё прочесть.

...Я бы подарил тебе стих, да жаль рифмы нет
Может быть, всё придет через пару лет:
И Любовь, и Страсть, и еще Любовь,
Потерплю чуток, все вернётся вновь...

...Я бы подарил тебе стих, или восемь строк.
Хочешь, целый мир, ляжет на листок?
Эти восемь строк, в них мои мечты,
В них моя Любовь, в них, конечно, - Ты!

...Я бы подарил тебе стих, да жаль, рифмы нет...
На большом холсте напишу портрет,
Розовый рассвет, облако мечты,
Небо на двоих, только Я и Ты!

Коньяк в графине - цвета янтаря,
что, в общем, для Литвы симптоматично.
Коньяк вас превращает в бунтаря.
Что не практично. Да, но романтично.
Он сильно обрубает якоря
всему, что неподвижно и статично.

Конец сезона. Столики вверх дном.
Ликуют белки, шишками насытясь.
Храпит в буфете русский агроном,
как свыкшийся с распутицею витязь.
Фонтан журчит, и где-то за окном
милуются Юрате и Каститис.

Пустые пляжи чайками живут.
На солнце сохнут пестрые кабины.
За дюнами...

Где-то прячутся сны, и вздыхает рубиново эхо.
На пороге зимы облетевшие кроны ветвей...
Прячет стоны дождей многолосье остывшего лета,
Белым пухом зимы возвращая сезоны дождей.

В мутном окрике сна, прорывая глухую завесу,
Бьётся яростно мысль, неподвластная почерку снов--
Ты перечишь себе, измеряя стихии по весу,
Ты теряешь себя, уходя лабиринтами слов...

В белый юный рассвет восходило эфирное утро,
Полосатый туман отпускал новый солнечный век.
Желтоглазая ночь уходила кому-то...

Учусь писать веселые стихи,
В моих былых - лишь горькая усмешка,
Дурной души забытые грехи,
Сквозь скважину за всем недобрым слежка,

Хочу писать, забыв про боль и грусть,
Про тишину, подлунное страданье;
Хочу писать - не то чтоб не решусь -
Пока мое безрадостно сознанье.

Нет ничего, что в сердце б так вошло
Веселой скоромошеской свирелью,
Чтоб поплясать хотелось хорошо,
Как соловей залиться звонкой трелью.

Но лунный свет - как от него уйти,
Когда наедине с собой...

Прощальные стихи
На веере хотел я написать,-
В руке сломался он.

Стихотворенья это наши мысли,
Застывшие ваянием пера...
Мы видим то, что так достойно кисти
И на бумагу строчка вдруг легла.
Стихи это не только рифмы-птицы,
Рифмы-огонь и рифмы-кружева
Стихи это когда в них вихрь кружится,
Тогда в них сила вечная жива.

Он снова жив и снова пишет,
И с снова черный кофе пьет,
Он снова смысл какой то ищет,
Хотя найти его не ждет.
И снова взмахи ручки черной
Рождают черные штрихи,
И ясным днем и ночью темной
Он пишет черные стихи.
А сердце биться продолжает,
От этого он так устал...
И где же тот проклятый смысл,
Который столько лет искал?
Достал из пачки сигарету,
Взял зажигалку, прикурил,
Все так же молча глянул в небо,
Колечком тихо дым пустил.
Так тихо, ночь, спокойно, грустно...

Не могу придумать, больше не стиха,
Вместо строчек ясных, сыпется труха.

Всё, что смог придумать, схоже так на пыль,
Кажется бумаге - чувствами остыл,

Жалко, глупо видеть - этой жизни край,
Но я помню ярко, ярко помню май.

Лето просто кончится, новый будет круг,
Но с тобою вместе, в осень старый друг.

Пусть бумага тихо отдохнёт в углу,
Я же в голос с ветром
"Лишь тебя люблю"