Червонцы

Под деревом сидит, верёвку мылит
Мужчина с мыслью - прах всё побери.
Жена ушла, а дом и всё, что было,
Спустил он на бегах и на пари.

Подходит к нему мерзкая старуха,
Потёртая как старый медный грош,
И ртом беззубым шепчет прямо в ухо:
"Не торопись, супругу ты вернёшь,

А вместе с ней проигранную виллу,
Которую спустил ты за два дня".
Мужчину это крайне удивило:
"Откуда ты всё знаешь про меня?"

-"Да как же мне не знать, ведь я же фея,
Несчастным помогать - вот мой удел.
Могу...

Не на звонкие червонцы
Разменяла жизни радость
Я пою ЛЮБОВЬ и СОЛНЦЕ,
Ощущая СЛОВА сладость

Понапрасну ноздри дразнит
Аромат мясного плова
Для души куда прекрасней
Сладость песенного слова!

Бог ему от сотворенья
Пальму первенства пророчил…
В ожиданье озаренья
Пробуждаюсь в чреве ночи

И пишу уже привычно,
Что подсказывает разум,
Не дивясь, сколь мелодично
Слово складывает фразу

Не торопитесь жить под ярким солнцем,
Спешите видеть красоту полей,
Любовь не покупайте за червонцы,
Почаще вспоминайте лебедей.

Я помню как весной на зорьке рано
Два лебедя, как облака, плывут,
А степь, как будто в сказке, вся в тюльпанах.
Идет рассвет, все замерло вокруг.

И ты, мой лебедь, создана из света,
Из солнечного утра наяву.
Как солнце, вновь пришедшее с рассветом.
Тобой я наслаждаюсь и живу.

Как всегда, в заботах проживает
На пересечении путей
Станция,
Как мать,
И провожает,
И встречает
Радостно гостей.
А какие гости здесь бывали!
Ехали сюда и просто шли.
В тесной ожидалке ночевали,
Разговоры долгие вели.
Не однажды в стылые метели
Эти печки белые, как снег,
Александра Исаича согрели –
Очень знаменитый человек.
На минуту тормознёт «московский», -
И к столице через синь и лес.
Говорят, писатель Паустовский
Спал на этих лавках МПС.
И другие гости ночевали...

Умом Россию не понять, аршином общим не измерить,
В России можно выживать, устал в Россию, братцы, верить.
Устал бороться за добро, оно есть в каждом человеке,
Но воевать мне здесь смешно, один я в поле, в картотеке.
Не победить то, что в мозгах засело, выросло ведь семя,
Устал людей я убеждать, ослабло нынешнее племя.
Ведь на словах здесь каждый рад, и каждый воин и за правду,
Но на делах совсем не так, мы говорим одну неправду.
И губят каждый день и час народ российский те вельможи...

Там, где пляжи расстреляны Солнцем,
Там, где Ксанф выпил море до дна,
Где кефальевые червонцы
Раздает рыбакам глубина.

Там, где скалы, как зубы, с корнем
Рвут ревущих валов табуны,
Там, где Небо, лазурным ёрником,
Лезет голому глазу в штаны.

Где медуз марсианских тарелки
Приводнились и жалят желе.
Где прибоя настойчивый welcome
Дразнит тех, кто устал на Земле.

Там, заплыв за буек Горизонта,
Я акулий хватаю плавник.
В щедрых недрах
Эвксинского понта
Пусть парит
Мой...

Стальные пальцы – в бархат живота
Земли, отнятой от груди рассвета,
Чтоб исходила паром немота
Чернильных недр под холодом стилета.

Червонцы зёрен – в рану борозды
За метром – метр, до сини горизонта.
Кровят мозоли и ремень узды
Рвёт губы работяги – мастодонта.

Бережно несешь себя -
Куст сирени обрызганный росой,
мятущийся лиловыми кистями
из щедрых рук...
Калеке на пути с просящею рукой
дал червонец -душу -
бежит в кабак,смеется нд тобой.
(Л. Лиор)


* * *
Я помню этот куст сирени,
Но не идущим - был он стар.
Глаза уже перегорели
И видно было, что устал.

Устал всегда быть одиноким,
Без никого, кто б мог понять
И знать насколько он высокий,
И знать,что некого обнять.

И не забыл я эти кисти
Сирени, но уж без росы,
Что высохла...

обронил флейту
в колодец разочарования
стареющий пьеро


(*)
стучит клюкою
ржавыми скрипя коленками
по улочкам кривым

и по-прежнему

шамкая вставной челюстью
красит волосы в голубой
седая страшная мальвина


(*)
заблудился в стране дураков
разыскивая дерево с червонцами
впавший в маразм буратино


(*)
пропил свою удивительную
двухметровую богатырскую бороду
опустившийся на дно карабас


(*)
нашептывает слова любви
королева пиявок во сне
обкуренному дуримару...

Июль. Жара заполонила дом,
не шелохнется вышитая занавеска,
любимые конфеты слиплись в ком
в хрустальной вазе на столе, и пахнут мерзко.

Открытое окно, звенящий зной
плывет. Дрожит тоска и душит тишиною.
Бывает не жестокой жизнь, не злой,
но чувствуешь себя игрушкой заводною.

Все, что хотел, исполнилось-сбылось,
а ты, как нищий, у которого червонца
нет за душой и небо отреклось.
Невыносимо больно – сердце захлебнется.