Черви

О нём слагаются легенды,
Он тот, который в высшем бренде,
Пародии есть на его стихи,
И у него имеются грехи.
А знаете каким он парнем был,
Услужливый, но всяким не служил,
Он ясно видел, многое предвидел,
Он добрый, даже мухи не обидит.
Однажды невзначай, он раздавил червя,
Какими грустными были его слова.
Такая видно у него судьба,
Вокруг него одна трагедия,
Он всякому готов своё плечо,
Подставить, чувство его горячо,
Любовь и преданность, он всем дарил,
Всю правду, окружению...

***
Всё дорогое, всё лелеемое
в мыслях и душе,
всё же не будучи никак кристаллизовано
в существованье здешнем,

как облака и клубы дыма,
в результате растворяется
бесследно в мире внешнем.


***
Что представляет человек? –
В контексте общем – царь и раб,
и червь, и бог одновременно…

Сам по себе лишь он ничто,
колючка, плевел… и почти
пустое место во Вселенной.


***
Довольно было б и в пути
одном лишь праведном
в душе суметь опору обрести, –


чтоб уж тем самым целый...

Яков Есепкин

ХИМЕРЫ БЕЛЬКАМПО

• «Сложное, сублимированное письмо Якова Есепкина всегда ассоциировалось с изысканной художественной элитарностью, эмблемной символикой интеллектуальной литературы. Сегодня книги мастера достаточно массово издаются в России, США, Канаде, однако их непросто отыскать на прилавках магазинов.»
С. Каро

I

Волны, волны, плещите у врат
Виноградных иль Сузских о нети,
Черву пьем, с мелой Идам карат
И забросить ли в амфоры эти.

Набегайте, двоитесь, февраль...

Замкнув пространство в четырёх стенах,
Страдает человек, увы и ах,
Несчастный узник скорби неутешной.
Сияет день за солнечным окном,
А у него – всё молнии и гром,
Как сладкий дым растаяли надежды.

От счастия утеряны ключи,
Обида захлестнула, хоть кричи;
Душа, терзаясь болью, застонала.
Осмелился на зеркало взглянуть –
Мурашки по спине: какая жуть,
Потом и отражение пропало.

Уныние гнетущее насквозь
Пронзило сердце, словно ржавый гвоздь,
Смятенья червь мозги вчистую выел...

Люди звали змея гад,
Лишь за внешний вид и яд.
Он, пугая сменой кож,
Был на прочих не похож.

Тараканов с пауками,
В отвращении ногами,
Люди, их в душе боясь,
Давят, раздавить стремясь.

А лягушек и червей,
В ксенофобии своей,
Гадким, большинство зовёт,
И их в руки не возьмёт.

Ну а в море, в осминоге,
В людях численностью ноги,
Вызывая отвращение,
Превращаются в презрение.

Толерантным к непохожим,
Мы так часто быть не можем.
В нас на уровне инстинкта,
Ксенофобия, сокрыта...

Друг заехал в гости как-то...
А грит...Не махнуть ли нам на реку...
Чёбы нет...Давай!...Конечно!!!
Не откажешь человеку...

Мы червей копали долго...
Литров 5 копали пива...
Но набрали...оных много...
Дабы было всё красиво...

На рыбалку мы собрались...
Водки взяв с собой пол литра...
Жаль вдвоём...Ну чтож...так вышло...
С нами не было арбитра...

Вроде победил...Не помню...
Врать конечно же не буду...
Как домой дошел не знаю...
С помощью колдунства Вуду...

А с утра башка...

Кто ты такой, чтоб строить планы,
Пытаясь силы обуздать?!
С самим Создателем, вот странный!
В соревнования играть?

Ты раб, ты червь, частица плоти!
Сиди, скорби, не рассуждай!
Вы так веками проживете,
Ища неведомый вам рай.

Но та душа, что вдруг до скрипа
И до духовной тошноты,
Поймет внезапно в миг открытый
Всю ложь неправедной молвы,

И осознав себя частицей
Не плоти, Духа навсегда,
Посмеет мыслью озариться,
И разобраться в чём игра.

© Copyright: Надежда Мунцева, 2021...

Средь линий жизни, чертанных судьбою,
Я её знаки не сумел прочесть.
И был в ненастье, выпит тучи мглою,
Не прочитав, о непогоде весть.

Был прочих всех, не ниже и не выше,
Не червь в земле, не птица в небесах.
Жил над Землёй, но не на мира крыше,
Был невелик и телом, и в делах.

Мечтал о многом, но добился мало,
И мне доступных, целей не достиг.
Лица не прятал, за металл забрала,
И знал свирепой, боли горький миг.

Как все живые, был небезупречен,
Как все кто мыслил, грех знал за...

Напишите такое слово,
Для того чтобы осень им
Прошептать, содрогнувшись снова
Ледяного дыханья зим.
Над убогим простором клети,
Где охры и лазури нет,
Без тепла, что уже не светит
Погасив за собою свет,
Оказался Ноябрь, который
Обнажит черноту ветвей.
И наверное очень скоро,
Растоптав дождевых червей,
Оземь ляжет узором чудным,
Да как будто напуган, вдруг
Занавесит белесым студнем
Сотворенье промозглых рук.

Так должно, так должно мне случиться,
Бог такою судьбой наградил.
Я не червь, но я всё же не птица,
Человек я, обычный — без крыл.

Не великий не духом, не телом,
Не средь первых, не всех позади.
Прост и мал я — и чином, и делом,
Не стремлюсь, всех идти впереди.

Не прошу, не ропщу, не стенаю,
Не сражаюсь — живу чем Бог дал.
Чувств огнём, уж давно не пылаю,
Мир убавил их страсти накал.

Мир меня обтесал по живому,
Без наркоза и прочих лекарств.
В нём впадал я в душевную кОму...