Чертенок с крыльями

Ко мне под вечер заявилась Муза,
Вновь выкурила пачку сигарет,
Меня в свои заманивала узы
И рифмовала "сон" со словом "нет!"

На кухне нам заваривала кофий,
Бессовестно доела шоколад,
Внушала, что поэзия как морфий
И нет дороги от нее назад.

Крылами перелистывала книги,
Стучала пальцем в чистые листы,
Мол, надо отражать всей жизни миги,
Быть не должно в бумагах пустоты.

Мой темный дом Она пронзила Светом,
Смахнула пыль с чернил своим крылом:
"Коль ты живешь,то...

Ты облетишь, как этот куст багряный,
что снова зацветает по весне,
чего же ради мы здесь бьемся рьяно,
и корни наши на каком таятся дне?

Кто на струне моей души играет
смычком уныло песни о любви,
а после медиатром подбирает
цепляющие звуки на кровИ?

Живем мы в юности лишь по наитью,
и смело машет крыльями душа,
стремимся с целым миром мы к соитью
и каша нам простая хороша.

Но пыл небес как глянец с нас уходит,
в мозолях руки и болит спина,
А по весне озимые вновь всходят...

Плакала тишина и шуршала крыльями ангела
Неизвестная человеческая душа
Сверкая искрами и блестками добра
Душа пела сверкала и тенью падала
На город спящий и танцевала в нем не спеша
Из ветра и мечтательных фонарей
Единой трелью звучали блики теней
От трепета крыльев,спящих надежд
Морали и этики еле видных одежд

А на улице спал пьяный ангел,
Возле мусорных баков, как бомж.
Он упав, сломал крылья и зАпил,
Весь измазан и в Рай он не вхож.

В пьяных снах по родным, райским пущам,
Бродит он — он в них снега белей.
Лишь такой, нужен там святым душам,
Не измазаных грязью людей.

Только в нём понимает сознание,
Что лишь снится ему родной Рай.
Но хмельная душа это знание,
Гонит прочь, за сна сладкого край.

Хоть во сне от Земных дорог пыли,
Отдохнуть она хочет чуть-чуть.
Чувства чистые в ней не...

I

Дождь врывается
в летний сон.
Бурая вязь облаков
тянется
на восток,
преломляясь
в зелёной прохладе волн.
Вдали догорает
гроза.
Встретимся
на том берегу,
где безликие тени тропинок
и мягкий голос листвы
в лоскутных объятьях леса.
Встретимся,
словно день и ночь.

II

Ночь забирает боль.
Облака над смуглой водой,
словно шум
молодых тополей.
Чайка зари
взмахнула крылом
над пустынной дорогой.
Созерцательное
ожидание
растворяется за горизонтом.
Раздели со мной...

А знаешь, я ангел. Из плоти и крови.
Мы всё измеряем ценою любви.
И себе, и другим выбираем дороги.
И каждое слышим движенье души

Мы рядом, когда мы нужны. Когда просят,
В молитве и всуе. В жару и в дожди.
Знаем все языки. И повсюду на носит.
Чтоб миру досталось побольше любви

Шелест крыльев родных мы чуем мгновенно.
С кем мы вечно знакомы. Вкус и запах свои.
Кого знаем давно. С кем скрепились навеки.
Кому нужно больше сегодня любви

Всё чувственней. Глубже. Нежней...

Вы слышали, какая шумная у лета тишина,
Вы слушали как звонок громкий писк у комара,
Кукует там кукушка и как гремит уж хор лягушек,
Прислушайтесь вон у пруда шумит камыш игрушек.

Шуршит пшеница в поле, волной волнуется как море,
Кузнечик сильно так стрекочет, птиц пенье на просторе,
Так громко крыльями бьёт стрекоза, и бабочка тогда,
Перелетая от цветка гремит маханием крыла.

И очень громогласный шепот в признании любви,
На ушко оглушает тихо он ей говорит в тени,
Раскидистого...

Гефсиманский портал
Обернется кем-то...
Загорчит время.

На кромке обрыва чаши
Истрепанные строки Лорки...
И благодарность тонкого луча
Запита жертвенной метелью.
Бесслезно обмелевшие глаза,
Висок царапинами придорожной пыли,
Гарсия, Вас, наверное убили
За то, что Вы любили "сгоряча".
Напившийся печалью ковыля,
Передаваемого небом губы в губы,
Диезом в сердце или пулей глупой,
Гарсия, Вы любили палача.
Сверкнувшие под выстрел звуки
Фонемой матерной за грань шкалы...

Вспорхнёт вьюга белой птицей,
И накроет мир крылом.
Ветер воем то озлится,
То заплачет о своём.

Эх метель-метель, метелица,
Нравом буйным хороша.
Ковром белым снежок стелится,
Чист, как детская душа.

ВетрА — буйные стихии,
Снегом тропы замели.
И как счастьем дни плохие,
Им укрыли грязь Земли.

Вьюги хор многоголосый,
Навевает песней жуть.
Холод жалит словно осы,
И в себя зовёт уснуть.

Вьюга снежными крылами,
Машет, в белый сон маня.
Но ошиблась она с нами:
Дома, ждут ко...

Голый октябрь замёрз у пруда.
Злая тоска, да дурная беда
Глухо завоют полуночным зверем
Из темноты:"Умерла-а...". Ты не верь им.
Смерть не взяла меня, видишь, с собой:
Это же я среди туч пролетаю,
Крылья себе из тумана сплетаю,
И увожу лебединую стаю
К югу, где жарко вскипает прибой.

Лишь по весне мы вернёмся к воде
В старом, заброшенном, зябком пруде
С ряской, остывшей зелёными щами,
К дому с густыми кудрями-плющами,
Крыльями станем по воздуху бить.

Ставни глухие к окну...