Чернила

Моя почтенная Душа,
На этот раз, всех пригласила:
Родных и близких, опросила
Друзей, товарищей, врагов,
Забытых мною должников,
Ростовщиков и Власти Силу.

Стоит две очереди в ряд:
Направо – те, кому я должен,
Решают, ли, возврат возможен
Моих долгов, глаза горят.

Налево – скорбь финальной сцены,
На лицах близких и родных.
Бесстыжий взгляд, былой измены,
Черной вуалью скрыт иных.

Услышал ложные тирады
О нашей дружбе и любви.
Перечисляются награды –
Плеть Власти и рубцы...

Окунемся немного в странички истории
Окунемся в детали нашей судьбы
Окунемся в случайное и настоящее,Окунемся в секунды, минуты, часы!
Окунемся в духовное, книжное, важное
Окунемся в прекрасное нашей Земли,
Окунемся вместе, для профилактики
Окунемся в прорубь, с разбегу под льды!

Окунемся в работу со всей головою
Окунемся в науку, учебный процесс
Окунемся в любовь такую большую,
Окунемся, пока не исчез интерес!

Окунемся в теплое Черное море,
Окунемся в медовый цветочный нектар...

Приходит час прошить единой
Гипотетической, всемирной
Нитью Историю, - сквозь дыры(!), *

* *
От автора:

В замысле, работа должна поэтически соединить в единый гипотетический сюжет все идеи, зарисованные мной в поэмах и стихах, относительно Истории Русов-Арий-Славян, в непривычной(!) антропологической цепочке:

«Атлантдертальцы-
Неандертальцы-
Кроманьонцы» -
Русы-Арии-Славяне-Русские,

через первые Цивилизации, созданные Русами, Моноязычную Всемирную Ойкумену Русов, к...

Десять столетий плачет Русь,
Под «византийским» инфильтрантом,
Благословленным Патриархом…
*

* *


Поэма

Десять столетий плачет Русь,
Под «византийским» инфильтрантом,
Благословленным Патриархом…
Во Власть сочился семит-гнус
В Извечное Славян Пространство,
Чтобы под корень Древо Братства,
Вместе с Династией срубить,
Власть династическую Ханства -
Империи Всемирной - Царства(!),
Весь Мир евреям подчинить…»

VAR.

Удивлены таким вопросом? -
Не удивляйтесь, - на плаву...

Как хочестся побыть немножко Герастратом,
Чтоб сжечь дотла все прежние основы,
И выкинуть кого-то с парохода,
И перейти запретные границы,
Когда вокруг бушует непогода.
Но снова, снова, снова ...
Встаёт вопрос к чему потом стремится?
Нет нового, а старое уходит.
Лишь за окошком дождь, на ветках мокнут птицы,
И ждёт чернил бумаги белизна.
О чём писать? Что может изменится,
Когда в душе извечная война
И трудно различимо время года.

проведи меня в одиночество немых запахов верескового поля, теплым дыханием дотронься до десен
поезд черным маркером отмечает свои остановки на карте одного из вагонов
масштаб изменен и надо озером игрушечные птицы и игрушечные военные корабли
вот так покачиваясь и замирая головки кувшинок отдадут тебе отражение
протяни руку и ты на другой стороне выпьешь вино из красного чувства, на зубах звезды
россыпи темных трав, на твоей подушке сознание провал в памяти, дыра в пространстве
дерево...

привычка к нелюбви. задернутые окна.
затянутые сны в корсетах черных штор.
оранжевый рожок луны на убыль вогнут.таинственная блажь из сказки ни про что.
да нам ли верить в них! научены. большие.
когда-то все пройдет. под утро. а пока…
в предчувствии, что вновь отчаянно сфальшивит
во всех своих словах последняя строка,
искать прохладой губ ту точку на плече и
лениво наблюдать, потягиваясь всласть,
как ангел во плоти с полотен Боттичелли
натягивает лук и щурит третий глаз.

Ну что же – давай сыграем.
Белые? Тогда твой ход.
Всегда начало такое:
Пешки идут вперед.

Знакомства, слова и встречи…
Вот и мои пошли.
Черные ход за вечер,
Белые – за целые дни.

Ну а потом уже в разность –
Кто ферзем, кто ладьей… И вот
Пешки встали за поле.
Кстати, чей сейчас ход?

Мой? Тогда рокировка…
Вот и тот страшный миг –
На поле вышла красотка,
Королева клеточных битв.

Она наступает на пятки,
Она бьет всех и всегда.
Ну что же, сыграем в прядки –
Кто первый...

Сменяя солнце черными мирами,
Не замечая праведный восход,
Завидев ангелов, летающих над нами,Мы смотрим в небеса, разинув рот.

И нету счастья больше, чем прозренье.
Улыбка светит ночи напрлет.
А жизнь, схватившись за руку везенья,
Проснулась, обнаружив, что поет!

Приливы сил, отливы и затишья,
Находят мощь, чтоб двигать мир вперед.
Мы видим это, чувствуем и пишем,
И этим словом продолжаем свой полет.

Ведь этот мир нас сделал миражами,
Он даровал и отнял наш полет.
Он дал нам...

Он хотел спасти от земной суеты
Красоту ее серых глаз,
Подарив ей счастье заветной мечты,
Свое сердце и душу-алмаз.
Но она рассмеялась ему в лицо,
Побежав в блеск ночных огней,
И сказала, что нет для нее ничего
Кроме сладких любовных страстей.
И тогда он ушел к далеким краям,
Чтоб найти в бою свой покой,
Чтоб отдать свое сердце холодным снам,
Распрощавшись с жизнью земной.
И спустя пятнадцать долгих лет,
На каком-то званном балу,
Она вновь услышала имя его,
Ощутив не земную тоску...