Чёрный поясок

Сохрани их, Господи, тех, кому так тяжко,
Кто под ношей горькой головой поник.
Беспощадно скомканы судьбы, как бумажки,
Фантики... Страницы бесполезных книг...
Сохрани их, Господи, тех, кому так страшно...
Кто оставлен всеми, брошен и забыт.
Белоснежность судеб жизнь марает сажей
Звёзд дотла сожжённых, дымом грёз кадит.
Сохрани их, Господи, тех, кому так душно,
Кто так ждал и верил, что настанет свет.
Сколько их, усталых, времени не нужных,
Сброшенных с дороги в жизненный...

Давно заброшена печалью,
Умыта горестной слезой,
Накрыта тёмной,чёрной шалью,
Идёт она к себе домой...
Ей чужды радость и веселье,
Ей дела нет до суеты,
Она сама в своём смятеньи,
Подруга вечной темноты...
Ей не поможет первый встречный,
Не вспомнит старый,добрый друг,
Она сама бедой извечна,
Кружит её нелепый круг...
Она забыта всеми ими,
Её давно никто не ждёт,
Её глаза совсем другие,
Никто боль эту не поймёт...
Той прежней больше не вернуться,
Весёлой,яркой,заводной,
А люди...

Душа моя на крыльях шатких,
Как неотёсанная гладь,
Уйдёт туда,где нет мест сладких,
Где чёрной проволкою прядь.
И я войду в твои виденья,
Я доведу до пустоты,
Где небо смутным вдохновеньем,
Внушает все до темноты.
А ты останься где-то рядом,
На берегу у моря сядь...
И отрешённым,грустным взглядом,
Потрогай ледяную гладь...

В тёмном уголке твоей души
В маленьком укромном месте сердца
В одиночестве, во мраке и тиши
Дышит чуть живое, крошечное тельце.
Оно плачет от тоски и боли,
Оно плачет о потерянных мечтах.
Полное обиды, скорби
Держит что-то светлое в руках.
То, что ты боишься осознать,
что так старательно скрываешь,
что никому не хочешь показать,
о чём и сам всё чаще забываешь.
Тельце ангела, изнеможённое ударами солёного кнута судьбы,
Не отдаст тот лучик, даже если этот кнут всё время держишь ты.
И...

Когда иссякнет листопад
окошки занавесит дождик,
и осень, плачущий художник,
напишет почерневший сад,
в разбитом сердце сквозняки
поселятся и обезболят.
В ночь поседеют лес и поле
и неба впалые виски.

Рождает музыку метель,
но тёплый круг от лампы светел.
Печальней всех на белом свете
поёт зимы виолончель.
Остыло на столе питьё.
Я слушаю мотив минорный.
И мне гадает кофе чёрный
на одиночество моё.

Метели сотня голосов....
Я глохну, я уже не слышу.
А снег очерчивает крыши...

Я напишу тебя чернилом,
Кроваво-красным на холсте,
Я разведу тебя акрилом,
На мягко-солнечном сукне,

Я помашу тебе перилом,
Хитросплетения метро,
Я буду утренним светилом,
Что вновь пронзит твоё окно.

Я разведу все тучи неба,
Что льют печальные дожди,
На чёрных. Гладкие мечты,
Вновь омывая от тоски.

Стекляный маленький хрусталик,
Вновь блеском лунным озарит,
Печальной тишины ланит - твоих,
Готов упиться, пьянящим образом твоим.

Дым сигарет,
Кларнета звуки,
Оранжевой...

Нечто сакральное в чёрном цвете умы сводит
С неповторимым чудом, вызывающим гротеск.
Футуризма жест изюминку в квадрат возводит
На холсте трёхслойном, где не увядает блеск.

Нечто банальное на белом фоне рядом ходит
Да с гнетущим шагом, что вызывает и протест.
В жесте футуризма изъяны в лоне цвета точит
Одно сольной паршой, издающей глухо треск.

Нечто лирическое над квадратом лихо бродит,
Магично бравируя витающим духом перемен.
Вершина совершенства это «нечто» увековечит...

Было всё - как в сказке: башни над заливом,
Вежливый дворецкий, чёрный "Кадиллак"...
Твой телохранитель - забавлялся пивом,
Дирижёр шампанским залил белый фрак.

Под ногами плакали стёртые ступени,
Вздрагивали нервно шторы у окна,
Ты, войдя в часовню, пала на колени;
Как всегда задумчива, как всегда бледна.

Виски и духами, уходящим летом
Веяло от платья, пахло от плаща,
Медное распятье тускло-жёлтым светом,
Освещала тонкая, длинная свеча.

Слёзы и молитвы, просьбы и...

Ананасы с пивом! Ананасы с пивом!
С бернским и баварским… Я хлестал «бурбон».
Было всё не в Рио - в Гамбурге дождливом,
И в ушах стоял колокольный звон.

Джин мешая с виски, кока-колу с плиски,
Заедая бренди - киви и халвой,
Может по-немецки, может по-английски,
Говорил с барменом я, и с самим собой.

Смуглый итальянец и седой испанец -
Оба мафиози - мирно пили чай,
Рядом примостился жуткий оборванец,
И пропил сто евро - будто невзначай.

Я творил коктейли! Но в...

Как хочется, порою,
Играть с самой Судьбою,
Смеяться над слезами,
Не верить в то, что с нами,
Произошло вчера,
И думать, что сегодня
Не будет преисподняя,
Жестока и мертва...

Да, разве это можно -
Всё думать о былом,
И знать, что в отчий дом,
Вернуться невозможно.
Там заняты места
В забвенье канул ты,
И мох, а не цветы,
У чёрного креста…